– Я не буду кассой взаимопомощи для той, что меня презирает, – отказала мужу, когда свекровь пригласила на юбилей только его

— И что ты предлагаешь? Молча проглотить это? — с обидой в голосе спросила я.

— Анна, что ты хочешь от меня? Да, мама бывает... сложной. Но она моя мать. — Муж развел руками.

— Сложной? Это откровенное неуважение, Макс! Она позвала даже ветеринара своего пуделя, а меня – твою жену – проигнорировала. Ты находишь это нормальным?

В кармане Максима пискнул телефон. Он украдкой глянул на экран.

— Опять она?

— Да. Спрашивает, выбрал ли я подарок. — Он потер лоб. — Может, я скажу, что ты тоже придешь? Это же ее юбилей...

— Нет! — Резко подняла руку. — Не унижай меня. Не стану напрашиваться туда, где я лишняя. Если ей нужно мое присутствие – пусть скажет сама.

Пять лет замужества. Пять лет холодной войны с Ларисой Петровной. Она, заведующая престижной школой, с первой встречи дала понять: ее Максим достоин принцессы, а не «рядового бухгалтера» вроде меня.

Накануне юбилея он объявил:

— Мама устраивает ужин. Хочу, чтобы мы пошли вместе.

— Она пригласила меня?

Ответил его взгляд.

— Понятно. Иди один. Помогу выбрать подарок.

Он облегченно вздохнул:

— Спасибо. Надеюсь, вы когда-нибудь...

— Я тоже надеялась. Первые два года. Теперь нет.

Мы выбрали дорогую кофемашину – ее «заветную мечту». Вечером Максим сиял:

— Мама будет в восторге! Стоит шестьдесят, но мы скинемся пополам?

— Ты хочешь, чтобы я заплатила тридцать тысяч за подарок женщине, которая даже не соизволила меня пригласить?

Его лицо потемнело:

— То есть ты не хочешь порадовать мою мать?

— Я не хочу быть твоей кассой взаимопомощи для тех, кто меня презирает!

— Я не думал, что ты такая мелочная! — выпалил он.

— Мелочная?! Она пять лет вытирает об меня ноги, а я мелочная, потому что не хочу спонсировать ее высокомерие?!

Мы кричали до хрипоты. Он – об эгоизме, я – о предательстве. Разошлись по разным комнатам, как чужие.

Наутро, когда гнев улегся, я попыталась достучаться:

— Макс, дело не в деньгах. В принципе. Я не могу платить за презент тому, кто меня унижает.

Он вздохнул:

— Понимаю. Но мне больно быть между двух огней.

— Я не прошу выбирать! Просто встань на мою сторону, когда я права! Хотя бы раз!

Юбилей прошел без меня. Поздно вечером позвонила Ирина, его сестра, возмущенная:

— Представляешь? Получив кофемашину, мама тут же объявила гостям, что ты отказалась скинуться, хотя «Максим оплачивал твои курсы»! А он... промолчал.

Сердце упало. Предательство. Не Ларисы Петровны – от нее я ничего не ждала. Его. Моего мужа.

Когда он вернулся, довольный, я встретила его вопросом:

— Понравилось, как твоя мама оклеветала меня при всех? И ты позволил ей это?

Он побледнел:

— Я не хотел портить праздник...

— Зато портить наши отношения – можно? Ты выбрал ее. Снова. Пять лет я терплю, борюсь за нас. А ты... молчишь.

Он не нашел слов. В его глазах читалась лишь растерянность. Его не изменить. Остается лишь принять все, как есть.