- Это ты его научила, стерва? Ты рассорила его с родной матерью! – злобно прошипела свекровь

Я стала главным врагом своей свекрови. Не потому, что я скандалю или плохо готовлю. А потому, что я научила своего мужа говорить одно простое слово: «нет». И это разрушило многолетнюю диктатуру, которую она выстраивала десятилетиями.

Когда я вышла замуж за Игоря, он был идеальным сыном. Точнее, таким, каким его воспитала мать — Людмила Петровна. Он беспрекословно выполнял любые её просьбы. «Сыночек, привези мне лекарств» в десять вечера, когда он только пришёл с работы. «Игорек, одолжи денег» на очередную ненужную вещь, хотя у нас самих был кредит. «Нам нужно в субботу поехать к тёте Зине» — и наши планы на выходные мгновенно отменялись.

Сначала я думала, это мило — такой заботливый сын. Но скоро я поняла: это не забота. Это тотальный контроль. Людмила Петровна привыкла, что её слово — закон. Что жизнь сына должна вращаться вокруг её потребностей. А я стала угрозой этой системе.

Переломный момент наступил, когда мы копили на отпуск. Мы три года не были никуда дальше дачи. И вот уже почти набрали нужную сумму, как свекровь объявила:

- Мне срочно нужен новый телевизор и холодильник, они у меня вышли из строя.

И он, не моргнув глазом, ответил:

- Хорошо, мам.

В тот вечер я не выдержала. Я не кричала. Я спокойно спросила:

- Игорь, а наши билеты в Турцию? Наш отпуск?

Он опустил глаза:

- Маме нужна помощь.

Тогда я сказала ему то, что, кажется, никто никогда не говорил:

- А как же наша семья? Или ты всю жизнь собираешься прожить ради своей мамочки?

Мы говорили всю ночь. Я рассказывала, что быть хорошим сыном — не значит быть вечным должником. Что у него есть своя жизнь. Своя семья. Свои интересы. Что слово «нет» — не предательство, а нормальная граница.
Прошло полгода. Игорь научился. Сначала робко отказывал по мелочам. Потом, когда свекровь потребовала, чтобы мы отдали ей наши сбережения на ремонт её балкона (который был в прекрасном состоянии), он впервые твёрдо сказал:

- Нет, мама, у нас свои планы.

Реакция была ужасной. Людмила Петровна не кричала. Она смотрела на меня с такой ненавистью, что мне стало физически холодно.

- Это ты его научила, стерва? — прошипела она. — Ты рассорила его с родной матерью!

С тех пор она объявила мне войну. Клевещет на меня родственникам. Говорит, что я разрушаю семью. Что я чужая кровь, которая вбивает клин между самыми близкими людьми.

Но я вижу, как изменился Игорь. Он стал спокойнее. У него появились свои увлечения. Он научился радоваться жизни, а не только исполнять долг. Он впервые задумался, чего хочет он, а не его мама.

Да, сейчас в семье холодок. Да, свекровь меня ненавидит. Но я смотрю на своего мужа — уверенного, счастливого человека — и понимаю: я сделала правильно. Я не отняла у него мать. Я вернула ему его самого.