Я ухаживала за своим дядей, пока не узнала про дарственную

С самого детства у меня с отцом были, мягко говоря,  не самые теплые  отношения. Если честно, «не самые теплые» — это еще слишком мягко сказано. Скорее,  ледяные , с редкими моментами, когда он не орал и не лупил меня за малейшую провинность.  
Помню, как в пять лет я случайно задела его любимую пепельницу — она упала и разбилась.  
— Пап, прости, я не специально! — завопила я, чувствуя, как подкашиваются ноги.  
Но он даже слушать не стал. Схватил за руку, потащил в угол и оставил там стоять  целый день . Без еды, без воды. Мама пыталась заступиться:  
— Ну что ты делаешь? Она же ребенок!  
— Не лезь! — рявкнул он. — Будет знать, как мои вещи ломать!  

И таких эпизодов было  тьма . Не так шагнула?  Ремень . Не вовремя засмеялась?  Ремень . Взгляд не тот?  Ремень .  
Я его боялась. Казалось, что злее человека на свете просто не существует.  
— Мама, давай уйдем от него! — шептала я ночью, забившись под одеяло.  
— Не могу, дочка… — вздыхала она. — У нас нет денег, да и… он же не даст нам просто так уйти.  
Так и жили — в страхе, в вечном напряжении.  
Как только мне исполнилось 18, я  сбежала  — уехала в другой город учиться. Впервые в жизни я почувствовала, что значит  дышать свободно .  
— Боже, как же здесь тихо! — думала я, засыпая в общаге без криков и хлопанья дверей.  
Потом был университет, работа, замужество… Жизнь наладилась.  
Но мама… Мама так и не смогла уйти. А год назад ее не стало.  

После смерти мамы отец остался один. Старый, больной, беспомощный.  
— Ты же не бросишь его? — спрашивал муж.  
— Бросить? Нет… Но и прощать — тоже.  
Каждые выходные я ездила к нему — убиралась, готовила, покупала лекарства. А он… он  все тот же .  
— Опять приперлась? — встретил он меня в прошлую субботу, сидя в кресле с кислой миной.  
— Ну да, приперлась. Кто-то же должен тебе суп сварить.  
— Глаза мозолишь… — пробурчал он.  
Я стиснула зубы.  Господи, да когда же это закончится?   
В этот раз он встретил меня с каким-то странным выражением лица.  
— Я дарственную оформил, — бросил он.  
— На что?  
— На дом. Но тебе он не достанется.  

Я замерла.  
— …Что?  
— Отписал племяннику Андрею.  
— Какому еще Андрею?! — у меня перехватило дыхание. — Ты его в жизни раз пять видел!  
— А тебе он не нравится? — усмехнулся он. — Ну ничего, жить тут будешь не ты.  
Меня  затрясло. Этот дом —  моё детство . Здесь мама столько сил вложила, столько любви… А теперь он просто так отдаст его какому-то  чужому человеку ?!  
— Ты знаешь, мама бы в гробу перевернулась… — прошептала я.  
— Мама умерла. А я решаю, что делать со своим имуществом.  
Я собрала вещи и вышла, хлопнув дверью.  

Сейчас я сижу дома, пишу этот текст и думаю:  а зачем я вообще ездила к нему все эти месяцы?   
Из чувства долга? Из жалости?  
Но теперь всё кончено.  
Он сам сказал:  «Не приезжай».  
Значит, не буду.  
Пусть живет  в своем одиночестве.  
Пусть звонит  своему племяннику, если ему понадобится помощь.  
А я… я  освободилась.  

Окончательно.  
Если у вас похожая история — знайте: вы не обязаны терпеть. Даже если это родители.  
Иногда лучшее, что можно сделать — это просто уйти.  
И не оглядываться.