– Я не знал, что их сразу трое будет, – муж не хотел заниматься детьми, сваливая все на меня

Пятничное утро началось с тихого ликования где-то глубоко внутри. Наконец-то можно выдохнуть. Сегодня сокращенный день, а завтра — долгожданные выходные, пусть и призрачные. 

Сутки пролетели единым вихрем: офисные задачи, беготня по магазинам, готовка, вопросы от детей, которые сыпались как из рога изобилия. Мой мир состоял из этих кадров. Мир моего супруга Леонида — из других: его работа, его телефон, экран телефона, диван. 

Вечером раздался звонок. Это была Света, моя подруга с беспечной юности. 

— Привет, солнце! Как ты? Как семья? 

После обязательного обмена любезностями она перешла к сути. 

— Слушай, завтра у меня скромное празднество на даче. Только самые близкие. Приезжай, очень тебя хочу видеть. 

— Свет, не мучай меня. Леня ни за что не останется один с ребятами. Да и планы уже построены.  

— Я сама не планировала, но внезапно брат мой из-за границы приехал, никак нельзя отказаться. Он тебя очень хорошо помнит и просил передать привет. 

Утро субботы началось не с долгого сна, а с резкого толчка в бок. 

— Лен, вставай. Помоги собраться, я на сплав с ребятами уезжаю, — голос Леонида был спокоен, как будто он предлагал прогулку в парк. 

Я села на кровати. 

— Какой сплав? Ты обещал помочь с балконом! И Машу из музыкальной нужно забрать! 

— Я устаю, ты не понимаешь? Всю неделю вкалываю, чтобы вам всего хватало. Я тоже хочу отдохнуть. Мне нужно перезагрузиться. 

— А я? Я не устаю с тремя детьми? Я не работаю? Ты сам хотел большую семью! 

— Ну, не знал я, что их сразу трое будет, — пробурчал он, отворачиваясь. 

— Я что, по заказу рожала? 

Под окном нетерпеливо просигналили. Его товарищи ждали. Леша, не оборачиваясь, схватил рюкзак и выскочил за дверь. Мое возмущение осталось висеть в пустой комнате. 

Вскоре дом наполнился привычным хаосом: спор из-за ванной, лай собаки, смех и внезапная детская обида. Я сидела на кухне, слушая этот шумный саундтрек своей жизни, и чувствовала лишь оглушительную пустоту. 

Неожиданно появился папа. Увидев мое изможденное лицо, он без лишних слов забрал мальчишек к себе. Вслед за ним позвонила мама одноклассницы Маши и пригласила ее на ночевку. Внезапно наступила тишина. 

Я прибралась, медленно шла по опустевшим комнатам и остановилась у зеркала. В отражении – женщина, уставшая не от самой работы, а от безнадежности и ощущения, что я в этой жизни совершенно одна. 

И тут я вспомнила о Свете и ее даче. И о том, что я тоже имею право на один вечер. 

Дружеские объятия, смех, запах шашлыка и старая гитара — все это было целебным бальзамом. Светин брат, Артем, был парнем из моего прошлого, только теперь безвозвратно взрослым. Он слушал меня с таким вниманием, как будто я рассказывала самую важную в мире историю. 

— Я до сих пор храню ту запись, где ты поешь, — сказал он тихо, когда мы остались одни на веранде. — Она очень поддерживала меня в первые годы эмиграции. Ты не представляешь, как я искал твой образ в других. Безуспешно. 

Его слова заставили меня покраснеть. Но впервые за долгие годы кто-то видел не просто мать и хозяйку, а меня саму. 

Леня вернулся в воскресенье вечером. Дети уже были дома, делились впечатлениями. Он неуверенно подошел ко мне. 

— Лена, прости за вчера... 

Я посмотрела на него. 

— Я не сержусь, Лень. Я просто поняла. Я позволяла себя использовать, мне было проще молчать, чем бороться. Но слабость — это выбор. А я выбрала быть сильной. С тобой или без тебя. 

Он замер, и в его глазах я прочла страх потерять меня. 

— Я все осознал. Дай мне шанс это исправить. 

Я кивнула. Эта ночь подарила мне не соблазн уйти к другому, а нечто большее — себя прежнюю. Ту, что умела петь, мечтать и быть счастливой просто так. И я знала: чтобы мои дети были счастливы, их мать должна снова научиться летать.