– Может, сделаем еще один тест? – муж не мог поверить, что ребенок его

Мы жили душа в душу семь лет, родили Соню, строили планы. Правда, его мать с самого начала смотрела на меня с прохладцей, но я старалась не обращать внимания. 

Все поменялось два года назад, когда Макса уволили. Сначала он бодрился, ходил на собеседования, но запал быстро иссяк. 

— Как все прошло? — спрашивала я. 

— Да нормально. Обещали позвонить, — он отводил взгляд. 

— Это же прекрасно! 

— Что прекрасного? Зарплата — гроши, а задачи для стажера! — он раздраженно бросал телефон на диван. 

— Но это же хоть что-то, Макс! Начинать иногда нужно с малого. 

— Я не намерен начинать с нуля! — заявлял он и включал телевизор. 

Соне нужно было оплачивать занятия скрипкой и костюмы для выступлений. Пришлось мне взять дополнительные проекты. Я таяла как свеча, но верила, что это временно, что он очнется. 

Вместо этого в его голове поселилась абсурдная ревность к моему коллеге, Артему Сергеевичу. А его мать подливала масла в огонь, нашептывая, что Соня — не его копия. 

Я сама подкидывала ему вакансии, но он лишь злился: 

— На той работе, что ты мне суешь, и на съемную конуру не наскребешь! 

— Так найди ту, где платят больше! — я уже почти кричала. 

— Пошел бы, кабы точно знал, что для своего ребенка стараюсь! А что-то ни капли она на меня не похожа, многие это замечают. 

— Да что ты говоришь! 

— А то! Вообще-то я закажу генетическую экспертизу. Вот тогда и посмотрим! 

— Сделай. Но она стоит денег. Для начала тебе придется найти работу! — я встала, готовая уйти. 

— Не беда. Мама поможет… — равнодушно бросил он. 

— Понятно, — прошептала я. 

Он действительно это сделал. Результаты пришли через неделю. Он позвонил, приглашая «на разговор». В кафе он протянул бумагу. 

— Я не понимаю… здесь написано, что я отец, — он растерянно тыкал пальцем в строчки. 

— Чего тут непонятного? Даже наука подтвердила то, что и так очевидно. Теперь можешь, наконец, заняться поиском работы, а не ерундой? 

Он помолчал. 

— А вдруг они ошиблись? Может, сделаем еще один тест, в другой клинике? — произнес он с непоколебимой серьезностью. 

— А может, тебе лучше подумать, как заработать на новые смычки для дочери? — я встала и ушла. 

Наше прощание было тихим. Он, подстрекаемый матерью, устроился на полставки, лишь бы платить мизерные алименты, и отказался от встреч с Соней. Сначала она спрашивала, куда делся папа. Потом перестала. 

Мы переехали в другой город. Спустя время я встретила Дениса. Он принял Соню как родную. Однажды вечером, когда они вместе разбирали новые ноты, он улыбнулся: 

— У нее такой же упрямый характер, как у меня. Кажется, мы с тобой могли бы родить именно такую дочь. 

— И мне так кажется, — ответила я. 

А он так и остался там, в прошлом, со своими сомнениями, которые в итоге съели его самого. Однажды он разыскал мой номер. 

— Лена, дай координаты Сони. Хочу повидаться. Я ведь ее отец. 

— Зачем? У нее все хорошо. Она давно не задает вопросов о тебе. 

— Но я же ее папа… 

— Может, они ошиблись? Знаешь, я теперь думаю, она точно не твоя. 

Я положила трубку без сожалений.