Моя свекровь полюбила меня, как только узнала про наследство

Вы не поверите, во что моя жизнь превратилась за последнюю неделю. Сижу я иногда, смотрю на свою свекровь и не знаю, то ли хохотать до слёз, то ли под диван от страха прятаться. Серьёзно! Её поведение сделало кувырок на 180 градусов, да с таким треском, что я до сих пор в ауте.
Муж, Вадим, смотрит на это и тоже чешет затылок: 
—Мам, ты в порядке? У тебя лицо не заболит от такой неестественной улыбки? 
А она ему в ответ,сладким-пресладким голосом: 
—Сыночек, что ты! Я просто так рада за вас! За нашу дружную семью!
Я в этот момент делаю глоток кофе и стараюсь не подавиться. «Дружную семью»… Ага, щас. Месяц назад эта «дружба» выражалась в еженедельных разборах моей полной несостоятельности как жены для её ненаглядного сыночка.

А вся история, вся эта сумасшедшая перемена, началась с одного телефонного звонка. Сижу я, ковыряюсь в ноуте, разбираю рабочие emails, и звонок с незнакомого номера. 
—Алло? — отвечаю, не отрываясь от экрана. 
—Здравствуйте, это Ольга? — женский голос, неуверенный, но вежливый. — Меня зовут Ирина Сергеевна. Я… Я сестра вашего отца.
Я аж рот открыла. Про отца я за свои почти тридцать лет жизни не слышала практически ничего. Мама моя, героическая женщина, которая одна подняла меня, на эту тему говорила скупо и с болью: «Скрылся, как только узнал, что я беременна. И слава богу. Обошлись без него».
Жили мы, скажем прямо, небогато. Мама рвала жилы на трёх работах, я с самого детства поняла, что ничего просто так не даётся. После школы — сразу на работу, учёбу на заочке сама оплачивала, жила в общаге, где на завтрак была гречка с сосиской. Про шикарные платья, отдых за границей или дорогие украшения я могла только мечтать. Я всегда следила за собой — чисто, опрятно, но не более того.

И вот этот «наметанный взгляд» моей будущей свекрови, Галины Петровны, коренной питерской дамы с претензиями, меня сразу раскусил. Помню нашу первую встречу. Она меня оценила с ног до головы одним взглядом — дешёвые джинсы, простая кофта, никакого макияжа. И сразу приговор: 
—Вадим, а где ты это нашёл? — и улыбка, которая холоднее питерского января.
Я ей, ясное дело, не понравилась. Она для своего единственного сына прочила какую-нибудь олигархскую дочку из их круга. А тут я — «нищебродка-провинциалка», как она потом не раз называла меня за глаза, с заочным образованием (которое она и за образование-то не считала) и без роду без племени.
Но Вадим — он упёртый, настоял на своём. Сделал предложение, мы сняли квартиру и зажили своим маленьким счастьем. А Галина Петровна стала нашим персональным семейным критиком. Её визиты были похожи на залпы ядовитых ракет: 
—Оль, ты это мясо так готовишь? У нас в семье это блюдо принято делать иначе. Ну, это понятно, тебя же никто не учил… 
—На что вы живёте? Одной зарплаты Вадима на ипотеку не наскопишь. А твои родители помочь не могут? Ну да, я забыла, что с них взять-то…
Самое «любимое» было про ипотеку. Они с мужем (свекром) вроде бы были готовы помочь с первоначальным взносом, но при одном условии: 
—Мы скинемся, только если твои родители тоже помогут. Иначе это несправедливо! — заявляла она с таким видом, будто озвучивала самую разумную идею в мире.
Я знала про эти разговоры. Меня, конечно, это ранило, но Вадим всегда меня защищал. Он мог её резко осадить: 

«Мам, хватит. Оля — моя жена, и всё тут». Он никогда мне эти колкости в лицо не повторял и не упрекал. Мы просто работали и мечтали о своей квартире.
И вот тот самый звонок. Я встретилась с тётей Ирой. История оказалась… сложной. Оказалось, мой отец не был законченным подлецом. Да, он тогда, молодой и испуганный, струсил. Но потом, много лет спустя, он нас искал. Интернет, запросы… Он даже нашёл мои школьные фотографии, следил за моей жизнью со стороны, но так и не решился написать. Боялся, что мы его пошлём, что его ненавидит моя мама. Потом он тяжело заболел. И перед смертью оформил всё на меня. Всё, что у него было: квартира в Питере (оказывается, он тоже тут жил!), дом в Нижнем Новгороде и приличные деньги на счету.
Что творилось у меня в душе — это отдельная история. Калейдоскоп из обиды, злости, пустоты и какой-то странной жалости к незнакомому человеку, который был моим отцом.
Но вот что случилось с Галиной Петровной, когда эта новость (я сама не знаю, как она просочилась) достигла её ушей — это не поддаётся никакому описанию. Это был квантовый скачок из ненависти в обожание.
Буквально на следующий день она явилась к нам с тортом собственного приготовления (никогда раньше для меня ничего не пекла!) и с широкой-широкой улыбкой. 

—Олечка, родная! Я всегда знала, что ты не простая девочка! В тебе сразу было видно породу! — она села рядом со мной на диван и потрепала меня по плечу, как лучшую подругу.
Я онемела. Вадим попёрхивался чаем. 
—Мам, ты о какой породе? Месяц назад ты утверждала, что у Оли в роду были только алкоголики и тунеядцы.
Галина Петровна лишь махнула на него рукой: 
—Вадик, не ревнуй! Я просто так рада за ваше будущее! Наконец-то вы сможете купить достойное жильё! Кстати, о Нижнем Новгороде… — она хитро прищурилась. — Вы же поедете смотреть тот дом? Я как раз в молодости там отдыхала, я могу вас сориентировать! Может, я с вами? А то вам вдвоём скучно будет в дороге!
Я перевела взгляд на Вадима. Его глаза кричали: «Только попробуй позови!». Я вежливо улыбнулась: 
—Спасибо, Галина Петровна, но мы сами справимся. Это такое личное… наследство.

Она не сдавалась ещё неделю. То звонила советовать, как лучше продавать недвижимость («Я же в курсе рынка!»), то спрашивала, не нужен ли мне её юрист, то предлагала помочь с выбором новой мебели «для вашей новой квартиры».
Теперь она смотрит на меня так, будто я внезапно превратилась в золотую статуэтку. Её улыбка такая широкая, что я реально боюсь, как бы у неё лицо не треснуло от непривычного напряжения. Это настолько неприлично и неестественно, что становится по-настоящему страшновато. Как будто она персонаж из плохого horror-фильма про подмену людей.
Вот так и живём. Благодаря отцу, которого я никогда не видела, я из серой мышки-недотёпы превратилась в идеальную, «породную» невестку. Ирония судьбы? Ещё какая. Сижу, пью чай с её тортом и думаю — а что будет, если деньги вдруг закончатся? Вернётся ли прежняя Галина Петровна? Но пока это даже забавно наблюдать. Главное — держать её на безопасной дистанции и не поддаваться на лесть. А то, и правда, паралич её разобьёт от такого надрыва, а нам потом расхлёбывать.