– Я сам уйду и всем расскажу по какой причине! – муж думал, что напугает меня своим уходом

Матвей усадил на колени нашего пятилетнего Антошку, изображая нежную отцовскую заботу. Со стороны картина, наверное, выглядела трогательно. Я же видела, как его взгляд постоянно уплывает в сторону экрана смартфона. 

— Ну, рассказывай, командир, без меня тут гости не появлялись? — он щекотал сына, а сам наблюдал за реакцией моей свекрови, восседавшей в кресле, словно судья на процессе. Её визиты всегда выбивали меня из колеи. То коврик в прихожей лежал не так, то суп, по её мнению, был слишком жидкий. А моё нежелание оставлять карьеру ради тотального быта она воспринимала как личное оскорбление. 

— Мама у нас самая лучшая! — звонко сообщил Антон, прижимаясь к отцу. К бабушке он относился с прохладной осторожностью. — А один мужчина был. В очках. 

— И чем же занимался этот товарищ в очках? — голос Матвея стал неестественно ровным. 

— Не видел. Я в гостиной замок из кубиков строил. А он с мамой на балконе хлопал дверью. 

— Вот! Я же предупреждала! — Галина Сергеевна всплеснула руками. — Никакая она тебе не верная жена! Теперь ясно, откуда деньги на её дорогие наряды! 

— Хватит нести этот бред! — вырвалось у меня. — У вас в голове одни лишь низменные догадки! 

— Ты слышишь, как она со мной разговаривает? — задыхаясь, обратилась свекровь к сыну. — Ребёнок всё прояснил, а она ещё и негодовать смеет! 

Я глубоко вдохнула. 

— Антоша, а у того дяди на груди была большая жёлтая надпись? 

— Да! Как у робота! И ящик с инструментами он принёс! 

Повернувшись к мужу, я холодно произнесла: 

— Поздравляю, детектив. К нам приходил мастер с фирменным логотипом, чтобы починить балконную ручку. Ту, о которой я тебя говорила ещё десять дней назад. 

— У меня голова иными проблемами забита! — начал оправдываться Матвей. 

— Какими? Прохождением новой игры? — не выдержала я. — Ты последний раз, когда ребёнку что-то покупал? В продуктовый магазин заходил? Я одна держу на себе этот дом! 

Ему это не понравилось. 

Галина Сергеевна одобрительно кивала, не понимая, что вместе с сыном лишится и тех средств, что я разрешала ему ей передавать. 

Он действительно ушел. Оказалось, жить без вечных упрёков и нотаций гораздо проще. И гораздо экономнее. Те деньги, что уходили на его «отдых» с друзьями и бесконечные апгрейды компьютера, теперь тратились на развивающие кружки для Антоши и мои собственные маленькие радости. 

А когда Матвей спустя месяц попытался вернуться с пафосными речами о прощении, я просто не впустила его. Он стоял на лестничной площадке, растерянный и злой, и пытался давить на жалость. 

— Варя, я понял свои ошибки! Давай всё начнём с чистого листа. Это же мой дом тоже! 

— Ты ошибаешься, Матвей. Это мой дом. Юридически и по факту. Квартира записана на меня, ипотеку я платила одна со своей зарплаты, пока ты копил на новую видеокарту. Твоего имя нет ни в одном документе. Так что никакого «чистого листа» здесь не будет. 

Он онемел, услышав это. Видимо, его матушка так и не удосужилась объяснить ему все юридические тонкости, ограничившись лишь эмоциональными причитаниями. 

Мне и Антошке было вполне достаточно друг друга. Я наконец-то почувствовала себя полноправной хозяйкой в стенах, которые защищали и оберегали только нас.