Узнала, что мать будущего мужа запрещает приглашать на свадьбу моих родственников и друзей

Платье висело в чехле – белое облако обещаний. Я перебирала образцы тканей для скатертей, улыбаясь мыслям о толчее танцпола, объятиях подружек, смешном тосте дяди Коли. Наша свадьба. Пока телефон не разорвал эту идиллию. 

— Алло, милая, это Ирина Петровна, — голос будущей свекрови звучал медово-сладко, как всегда перед ударом. — Готовишься? Прекрасно. Вот только насчет гостей нужно кое-что уточнить. 

Она сделала паузу, давая мне настроиться на удар. 

— Видишь ли, наш зал, он… ну, очень камерный. И наши родственники – все люди статусные, занятые. Места, откровенно говоря, в обрез. Поэтому твоих… этих… родственников и друзей, — она произнесла это слово, будто пробуя на язык что-то несвежее, — придется не приглашать. Ну, кроме родителей, конечно. Скромно, по-семейному. 

В ушах загудело. 

— Ирина Петровна, вы… шутите? — выдавила я. — Мои родные, мои друзья… Это же моя свадьба! 

— Ой, не преувеличивай, детка, — ее голос стал жестче. — Речь о торжестве нашей семьи. О создании новой ячейки общества. Твои… деревенские тетки или эти твои подружки с пирсингом… Они просто не впишутся в формат. Это будет неловко для всех. Особенно для Андрея. Ты же не хочешь его смущать? 

Она говорила так, будто объявляла непреложную истину. Будто мое мнение, мои чувства, мои самые близкие люди были просто помехой в ее безупречном сценарии. 

— Я… мне нужно поговорить с Андреем. 

— Обязательно поговори! — она просияла. — Он все прекрасно понимает. Мы уже обсуждали. Главное – чтобы все было красиво. Не порть себе нервы. Пока! 

Я стояла, глядя на то самое платье. Оно вдруг показалось мне костюмом для спектакля, где я играла не свою роль. Где мои люди были лишними. 

Когда Андрей пришел, я была готова. Слез не было. Был лед в груди. 

— Твоя мама звонила, — сказала я ровно. — Про гостей. 

Он избегал моего взгляда, копошась с ключами. 

— Да… Она говорила. Знаешь, мама просто хочет, чтобы все прошло идеально. Без суеты. А твоя семья… ну, они же такие шумные. А ее подруги — жены генералов… Это… деликатно. 

— Деликатно? — не удивилась я. — Деликатно сказать мне, что мои родные – позор для твоей безупречной семьи? Что мои друзья – отбросы, недостойные сидеть за одним столом с твоими «статусными» гостями? 

— Не надо так! — он вспыхнул. — Она просто заботится о репутации! О впечатлении! 

— О чьей репутации, Андрей? — Я подошла к нему вплотную. — О твоей? О ее? А моя? Моя честь? Мое достоинство? Моя любовь к людям, которые были со мной всегда? Они что, грязь под ногами вашей «репутации»? 

Он молчал, сжав губы. В его глазах я увидела не борьбу, а капитуляцию. Капитуляцию перед маминым диктатом. 

— Она сказала: «Не порть себе нервы», — продолжала я. — Но знаешь что? Я не порчу. Я проясняю. Свадьба, где половина невесты – ее родня и друзья – не имеют права присутствовать… Это не моя свадьба. Это спектакль для твоей мамы. 

Я сняла кольцо. 

— Вот. — Я положила его на стол рядом с образцами тканей. — Когда ты сможешь сказать своей матери, что я и мои люди – неотъемлемая часть твоей жизни, и что на нашей свадьбе будут те, кого я люблю… Тогда мы поговорим. О свадьбе. О будущем. А пока… 

Я посмотрела на платье в чехле, на кружева, которые вдруг напомнили мне сети. 

— Пока я не могу выходить замуж за человека, для которого удобство его матери важнее счастья и чести его жены. И чьи гости на его свадьбе не имеют права быть моими. 

Я вышла из комнаты, оставив его одного с кольцом и гулкой тишиной предательства. Холод в груди сменился странным спокойствием. Я выбрала себя. Выбрала своих. Даже если это означало остаться одной. Потому что свадьба без тех, кто делает тебя тобой — это не начало, а конец. Еще до начала. И я не намерена так жить.