Свекровь научила внука обзывать меня разными словами, пришлось ответить ей тем же

Я готовила на кухне, когда мой четырехлетний Антошка, вбежав, торжественно объявил: 

— Мама, ты как огородное пугало! 

У меня перехватило дыхание. Откуда у него такие слова? 

— Не смотри на меня, — тут же отрезала Людмила Степановна, моя свекровь. — Ты сама его воспитываешь. Я здесь при чем? 

— При том, — возразила я, — что после ваших визитов он становится другим! Продолжите в том же духе — забудете дорогу в наш дом! 

Они перебрались к нам с Урала полгода назад. Муж бесконечно расписывал прелести юга, и свекры, поддавшись, продали жилье и купили квартиру в соседнем доме. Я поначалу обрадовалась: декрет тяготил меня, а с родней мужа должно быть проще. Я наивно мечтала о совместных походах по магазинам и задушевных беседах. 

Первое же чаепитие развеяло мои иллюзии. Свекровь зашла и принялась изучать обстановку. 

— Стены, кажется, были голубыми? — поинтересовалась она. 

— Мы их и не красили, — удивилась я, глядя на бежевые тона. 

За чаем ее комментарии касались всего: от узора на занавесках до марки печенья. Я чувствовала себя как на допросе. 

Позже она увела Антона гулять, а я, оставшись одна, с наслаждением погрузилась в работу. Тишина и сосредоточенность были мне подарком. 

Вернулись они грязные, будто проползли по всем дворам. 

— Он поплескался в луже, — бесстрастно констатировала Людмила Степановна. — Закалять характер нужно. 

Я была возмущена. С тех пор на прогулки с ней один он не ходил. 

Но однажды работа заставила меня отступить от своего правила. Муж увел их в парк, а я, зарывшись в отчеты, с ужасом ждала возвращения. 

Все обошлось более-менее, пока сынишка не начал рассказывать о встрече с бродячим псом. 

— Он такой мохнатый! Я его гладил! 

— Вы дали ему погладить бездомную собаку? — уточнила я, глядя на свекровь. 

— Не делай из мухи слона! С твоими нервами он вырастет мямлей! 

Защиты от мужа я не дождалась. Он отмахнулся: «Не втягивайте меня в ваши бабьи дрязги». 

С последней поездки в командировку я вернулась с повышением, но сын встретил меня обидными фразами, явно не его собственными. Очередное «пугало огородное» стало последней каплей. 

На следующий день в парке я спросила свекровь: 

— Ну что, Людмила Степановна, вы поняли, что перегибаете? 

— Ничего не понимаю, — флегматично ответила она. 

Тогда я наклонилась к сыну. 

— Антош, а кто бабушка? 

— Бабуля — вредная кикимора! — радостно выпалил он. 

Лицо свекрови побелело. 

— Ты используешь ребенка! Это низко! 

— Разве не вы начали эту грязную игру? — тихо спросила я. — Продолжим? 

Она отвела взгляд. Молчаливое перемирие было заключено. Но я-то знала — это лишь затишье перед бурей.