Золовка предложила скинуться на юбилей свекрови, но выяснились интересные подробности – платят все кроме неё

Когда Кирилл вернулся с работы, я сразу поняла — что-то не так. Он молча положил ключи на тумбу, весь вечер ходил по квартире мрачный, будто туча. А за ужином выдал: 

— Наташа, нужно скинуться на юбилей мамы. Сто двадцать тысяч. 

— Сто двадцать? Ты уверен? Это же внушительная сумма. 

Мой муж обреченно кивнул. 

— Ну, Марина берет на себя подготовку. Говорит, нужно, чтобы все было на высоте. 

Моя золовка Марина обладала удивительным талантом тратить чужие средства. 

— Кирилл, у нас же планы. Мы откладываем на ремонт. А еще у тебя вчера спина болела от того, что на старом диване спал. Мы сами живем в режиме экономии! 

— Знаю, — он отодвинул тарелку. — Но семья… мама… 

— А наша семья? — Я встала, чтобы убрать со стола. — Давай посчитаем. Там будет твоя сестра с мужем, твой брат с семьей и мы. Три семьи. По сто двадцать? Это больше трехсот тысяч на один вечер! Ты представляешь? 

Кирилл молчал. Я знала этот взгляд — он уже сдался, просто боялся сказать это вслух. Терпимость моего мужа к семейным манипуляциям была моей личной головной болью. 

— Позволь мне поговорить с Мариной, — предложила я. 

— Наташ, не надо, — зашептал Кирилл, будто его сестра могла нас услышать. — Она все организует, это же нагрузка. 

— Организация не освобождает от взноса. Давай я просто вежливо уточню детали расходов. 

Я набрала номер. Марина ответила быстро. 

— Алло, дорогая! Деньги перечисляешь? 

— Марин, привет. Да, как раз хотела обсудить. Сумма немаленькая. Можно взглянуть на примерный расчет? 

— Расчет? Ты что, думаешь, я буду обманывать? Я неделю бегаю, все бросила! Если для тебя мамин юбилей — пустая трата, так и скажи. 

Отключилась. Я посмотрела на телефон, потом на мужа. 

— Она положила трубку. 

— Я предупреждал, — простонал Кирилл. 

Но сдаваться было уже поздно. Я открыла ноутбук. Соцсети Марины пестрели новыми фотографиями. И среди них — яркая реклама турагентства с ее отметкой: «Спасибо за безупречную организацию! Греция, мы скоро!» Дата публикации — вчера. 

Я показала экран Кириллу. 

— Смотри. Они вкладываются в свою поездку, а на праздник для твоей мамы собирают деньги с нас? 

В его глазах впервые промелькнуло не смирение, а гнев. 

— Что будем делать? 

— Едем к ним, — сказала я, уже надевая куртку. — Прямо сейчас. 

Их квартира встретила нас запахом штукатурки — в прихожей явно недавно делали ремонт. Марина вышла в новом шелковом халате, выглядевшем подозрительно дорого. 

— Мы по делу, — начала я без предисловий. — Обсудить вклад в праздник. Вижу, у вас и ремонт, и путевка. Поздравляю. 

Ее муж, Денис, заерзал на стуле. Марина побледнела. 

— Мы давно копили! И при чем тут юбилей? 

— При том, что мы считаем сумму завышенной. И мы передадим только нашу справедливую долю — пятьдесят тысяч. Остальное — ваш вклад или сокращение бюджета. 

— Вы с ума сошли! — взвизгнула Марина. — Мама ждет достойный прием! 

— А мама знает, что ее достойный прием оплачивают только мы с братом? — мягко вступил Кирилл. — И что вы при этом покупаете себе путевки? 

Денис потупил взгляд. Марина смотрела на нас с немым бешенством. 

— Мы организуем! 

— Организуйте за свои, — сказала я, кладя конверт на комод. — Вот пятьдесят. Этого достаточно. 

Мы вышли. 

Юбилей прошел душевно. Свекровь сияла, принимая наши с Кириллом подарки, а от Марины с Денисом — коробку конфет. Золовка весь вечер не разговаривала со мной, но это была тишина, которую я с радостью приняла. 

Позже, когда я помогала убирать со стола, почувствовала прикосновение. Это была свекровь. 

— Спасибо, — тихо сказала она. — За то, что научила моего сына говорить «нет». 

Я кивнула. Справедливость — тихая вещь. Она не гремит фанфарами, но согревает изнутри.