Я заслуженный педагог, поэтому решила, что возьмусь за внука с пеленок, но его родители меня не поняли

Когда моя невестка Катя объявила, что беременна, я чуть со стула не упала от радости! Ну наконец-то! Я всегда мечтала о большой семье, но… судьба распорядилась иначе — родился только мой Сашка. Зато какой! Умница, спортсмен, теперь еще и отличный муж. Ну ладно, один — так один, зато теперь будет внук!  

Я всю жизнь работаю учительницей — 30 лет в школе. И знаете, не просто так отбарабанила уроки, а реально вкладывалась в детей. Многие мои ученики теперь врачи, инженеры, даже один министр есть! До сих пор звонят, благодарят: "Марья Ивановна, если бы не вы, я бы в жизни ничего не добился!" Скромничать не буду — это правда.  

И вот я подумала: если уж чужим детям смогла дать путевку в жизнь, то что уж говорить о родном внуке! Тем более сейчас столько методик раннего развития — читать с пеленок, считать в два года, английский в три… Да я его гением сделаю!  

Когда Катя была еще беременной, я осторожно предложила:  

— Может, я буду с малышом сидеть? Ты же карьеристка, тебе на работу надо, а я как раз нагрузку сократила — времени полно!  

Катя обрадовалась:  

— Ой, было бы здорово!  

Но когда я начала рассказывать про свою программу развития (чтение в год, математика в полтора, развивающие игры каждый день), она как-то странно на меня посмотрела:  

— Марья Ивановна, а не рано? Он же еще даже не родился…  

— Катюш, мозг ребенка — как губка! Чем раньше начать, тем лучше! — убежденно сказала я.  

Она промямлила:  

— Ну… наверное…  

Я решила — договорились. Хотя… странно, почему она не в восторге? Наверное, гормоны.  

Когда Мишка родился, я сразу позвонила Сашке:  

— Когда из роддома забираете? Я отгул возьму, встречу!  

Он замялся:  

— Мам, мы… уже дома.  

— Как дома?! Почему мне не сказали?!  

— Ну, знаешь… Катя хотела сначала побыть втроем.  

Меня аж затрясло. "Втроем" — это значит, я лишняя? Я ж бабушка! Ладно, стерпела.  

Впервые внука увидела почти в месяц. Ну красавец — пухленький, глазки умные! Я сразу начала рассказывать Кате, как буду с ним заниматься.  
— Вот купила кубики Зайцева, карточки Домана… Будем развивать речь, моторику…  

Катя смотрела на меня, как на сумасшедшую:  

— Марья Ивановна, ему же месяц… Он есть и спать пока только может.  

— Но подготовиться надо заранее!  

Она вздохнула:  

— Ладно… приходите в выходные.  

Но в субботу Сашка позвонил:  

— Мишка сопливит, давай перенесем.  

Потом они "уехали к друзьям". Потом "опять болел". В общем, за полтора года я видела внука семь раз. И знаете, кто с ним сидел? Няня! И тетка Катина! Меня как будто специально отстраняли.  

Наконец-то выпросила день с Мишкой. И… обомлела.  

— Мишенька, покажи, где кошечка? — сунула ему карточку.  

Он взял ее, посмотрел… и швырнул в меня со смехом.  

— Не-е-ет! — засмеялся. — Кидай!  

Я попыталась усадить его за развивающие кубики — он тут же убежал к окну:  

— Гулять! Ка-а-ач! (качели, значит).  

В мультиках, правда, всех зверей знал — показываю:  

— Это кто?  

— Лиса! Бе-е-е! (баран).  

Ну хоть что-то. Но речь… ужас!  

— Дай печеньку! Иди сю-ю-да! — командовал он мне.  

Я аж подскочила:  

— Миша, как со старшими разговаривают? "Дай, пожалуйста!"  

Он уставился на меня, как на инопланетянина.  

Вечером пришла Катя. Я не выдержала: 

— Катюша, давай честно. Ребенку уже полтора, а он… — я глубоко вздохнула, — не знает элементарного. Давай я помогу, у меня же опыт!  
И тут Катя… взорвалась.  

— Хватит! — зашипела она. — Я не хочу, чтобы вы муштровали моего ребенка! 

— Какую муштру?! Я хочу ему помочь!  

— Он не ваш! — крикнула она, схватила Мишку. — Больше не приходите с вашими "методиками"!  

Вечером позвонил Саша. Голос ледяной:  

— Мам, Катя в истерике. Мы больше не будем привозить Мишку, если ты не прекратишь.  

— Саш, да я же… 

— Хватит, мам. Это наш ребенок. Мы сами решаем, как его воспитывать.  

У меня сердце сжалось. "Наш ребенок" — значит, я уже не семья?  

Я плакала всю ночь. Неужели они не понимают? Я же желаю ему добра! Почему Катя воспринимает это как угрозу? Может, ревнует? Или боится, что Миша меня больше любить будет?  

Но теперь мне запретили даже говорить об этом. А как же внук? Ведь время уходит…