Я зарекался не вступать больше в отношения, но они сами меня нашли

После второго развода я твердо сказал себе: всё, хватит, баста! Ни одной женщины больше в моей жизни не будет. Ни вилки с ложками делить, ни планы на отпуск строить, которые потом всё равно летят к чертям. Устал. Ну не каждому же, в конце концов, дано семейное счастье, как в кино. Видимо, не моя это карта в колоде.

— Сань, ты с ума сошел? — спрашивал себя я, глядя в зеркало. — Ты что, мазохист? Сколько можно?

Первый раз я женился молодым, лет в двадцать с хвостиком, вскоре после армии. Наташка казалась прямо идеалом — изящная, лёгкая, как весенний ветер, умная, понимала с полуслова. Вечерами сидели на кухоньке, пили чай, слушали музыку. А пирожки у неё были такие… Просто пальчики оближешь!

Только вот после свадьбы выяснилось, что пирожки-то не её, а её мамы. А сама Наташа на кухне чувствовала себя как пингвин в джунглях — неуместно и растерянно. Прошло пару месяцев — халатики исчезли, романтика испарилась. Вместо волшебной женщины дома встречала тётка с сальными волосами и в бабушкиной футболке.

После рождения дочки начался полный бытовой апокалипсис. Подгузники, крики, недосып — и всё это без капли благодарности. Через три года всё рухнуло, как карточный домик. Развод.

Потом был перерыв. Свобода, ветер в лицо, пельмени с майонезом. Но не долго. Через три года приятель устроил мне встречу с Лизой. Я и не думал, что снова свяжусь с кем-то. Но она как-то незаметно стала моей частью жизни.

Лиза была полной противоположностью Наташи. Готовила — ах! Ужин, компотик, десерт — всё как в лучших домах. Через полгода я сделал ей предложение. А ещё через год держал на руках сына, только что родившегося.

И вроде бы всё шло нормально, пока не выяснилось, что деньги, оказывается, у нас водятся только в сказках. Я вкалывал, брал шабашки. А дома начиналось:

— Ты всё время на работе!

— А ты зарабатываешь слишком мало!

— Ну, вот как мне быть? — разводил я руками. — Ты хочешь, чтобы я был дома и при этом приносил кучу денег. Я не Гарри Поттер, между прочим, палочкой махнул — и бац, мешок баксов!

Начались упрёки: "У Ивановых дача, а мы? Петровы в Турции, а мы? Смирновы новую машину купили, а ты свой "Жигуль" латаешь каждую неделю!" До развода дошли быстро. И я снова оказался на старте, без имущества, но с алиментами.

Вот тогда я и пообещал себе: «Всё. Хватит. Женщины — это как экстремальные аттракционы: весело, страшно и почти всегда с последствиями». Я жил один, никого не трогал. Навещал детей, платил, что положено, и чувствовал себя… ну, если не счастливым, то хотя бы спокойным.

Но жизнь — она такая штука: стоит расслабиться — и бац! Встретил Лену. Улыбка — на миллион. Глаза — как озёра. И как-то потихоньку она проросла в мою жизнь, как кот в коробку — сам не заметил.

— Сань, ты что, опять?! — орали друзья, когда узнали, что мы в ЗАГС идём. — Ты же зарекался! Ты же обещал! Да ты клялся, крестился и на груди тельняшку рвал!

— Всё будет по-другому, — уверенно сказал я.

И правда, по-другому. Потому что вместе с Леной в комплекте шла её мама — Ирина Вениаминовна. Вот уж подарок судьбы.

С первых дней она начала наводить свои порядки.

— Ты теперь часть семьи, — сказала она строго, — и должен называть меня мамой. Так делают все порядочные зятья.

Я чуть кофе не поперхнулся.

— Простите, кого?

— Маму!

— Вы серьёзно? Я дважды был женат, у меня две тёщи в архиве, и ни одну я "мамой" не называл. У меня, между прочим, есть одна мама, и она не выносит чужих борщей и бабушкиных советов.

Лена лишь вздыхала:

— Саня, ну будь с ней помягче. Она старенькая, ей сложно.

— Да она не старенькая, она просто активная бабушка с манией величия. Пока я на работе, она тебя терроризирует. Ты сама мне рассказывала, что она звонит по десять раз в день, чтобы ты съездила то за укропом, то за кирпичами.

— Ну, маме просто хочется внимания…

— Тогда пусть заведёт кота!

Но апофеоз настал, когда Ирина Вениаминовна заявила:

— Раз ты не называешь меня мамой, значит, ты не уважаешь традиции! А значит, ты не любишь Леночку. А раз не любишь — зачем живёшь с ней?

Вот тут у меня глаза округлились:

— Подождите-ка… Мы с Леной женаты, взрослые люди. Вам какое дело до наших отношений? Вы мне кто? Да даже если бы мне было восемнадцать, я бы и тогда мамой вас не звал!

С тех пор живём как на минном поле. Лена пытается гасить пожары, а я мечтаю, как бы эту самую маму отправить в кругосветку… без возврата. Хотя, если честно, иногда хочется просто взять и с лестницы её спустить — аккуратно, конечно. Но эффектно.

В общем, держусь. Теща крутит фортели, затыкает уши, когда говорю, а я — терплю. Но "мамой" её не назову ни за что. Потому что у каждого человека мама одна. И это точно не Ирина Вениаминовна.