Я свою жену буквально боготворил, а в ответ получал такое отношение к себе

Знаете, а ведь у нас с Мариной был хороший брак. Ну, я так думал, по крайней мере. Целых пять лет вместе прожили. Детей не завели, но это было осознанное решение — пожить для себя. И вроде всё было нормально: я счастлив, она улыбается... Красота. А оказалось, что я один в этом кинотеатре сижу и смотрю ромком, а она уже давно в другом зале на триллере.
И всё рухнуло в один миг. Не со скрипом, не с гулом, а как стеклянная ваза со стола — вроде только что целая была, а теперь одни осколки, и сердце ими порезать впору.
Началось с мелочей. Я стал замечать, что Марина всё чаще куда-то пропадает. «У Лены», «У Катьки», «Девочки собрались». Ну, собрались и собрались, чего уж. Но эти посиделки стали затягиваться до утра. Звонки она брала неохотно, а если и брала, то разговор был какой-то ледяной.

— Марин, ты где? Все нормально? 
—Да-да, всё ок. Не переживай. Я у Кати, заночую тут. 
—Но почему? Может, я за тобой заеду? 
—Не надо. Устала я. Поговорим завтра.
И трубка. «Поговорим завтра» — это самое страшное, что можно услышать вечером. Потому что это «завтра» никогда не наступает, а в голову лезут тараканы размером с мамонта. Я себя наизнанку вывернул в поисках причины. Может, обидел чем? Не заметил? Но нет, я же её боготворил, носил на руках в прямом смысле слова.
А она отдалялась. Стала закрытой, как сейф. Спросишь: «Как день?» — в ответ бурчание какое-то невнятное. Я реально начал тревожиться, чувствуя, как между нами нарастает эта стена из тишины и недомолвок.

И вот однажды я прихожу с работы, а дома пусто. Опять. И тикают эти дурацкие часы, которые мы вместе выбирали в Икее. Я сел на диван и понял — всё, хватит. Терпение лопнуло. Жду.
Она пришла под утро. Я не стал набрасываться с вопросами, просто сказал: 
- Марин, давай поговорим. Я с ума схожу. Что происходит?
Она долго молчала, смотрела в пол, а потом выдохнула: 
- Я несчастлива. Понимаешь? Просто не чувствую себя счастливой с тобой.
У меня в ушах зазвенело. Как молния ударила где-то внутри.
— Несчастлива? Но почему? Что я сделал не так? — выдавил я. 
—Неужели ты сам не видишь? — она посмотрела на меня, и в её глазах была тоска. — Куда мы катимся? Какой смысл продолжать, если будет только хуже?

Эти слова... Они меня добили. Я был абсолютно разбит. И самое главное — я понял, что для неё это не спонтанная мысль. Она это вынашивала. Думала, взвешивала, пока я преспокойно верил в нашу сказку.
Она сказала, что ей нужно время «разобраться в себе». Для меня это прозвучало как приговор. Я её любил всем сердцем, верил, что у нас крепкая семья, а оказалось — карточный домик. И это был самый чёрный период в моей жизни.
Мы пытались говорить, но всё превращалось в ссоры. Крики, обиды, взаимные упрёки. Каждая такая разборка оставляла после себя щепки, которые уже невозможно было собрать обратно.
Я даже к психологу нас записал, в отчаянии. Думал, специалист поможет. Но нет. Марина пришла на одну сессию и сказала: «Я не хочу это сохранять». Она уже мыслями была не со мной. И я понял, что теряю её навсегда.
Когда мы подписывали бумаги о разводе, у меня было ощущение, что я подписываю смертный приговор части себя самого. Внутри всё горело, а снаружи я старался быть собранным и холодным.
А недавно позвонила её мама, мы с ней всегда хорошо общались. Разговор был неловкий. 

—Извини, что беспокою, — говорит. — Просто хотела предупредить... У них там, с этим... новым, не ладится. Одни скандалы. Долго они, думаю, не протянут.
Пауза. И потом вопрос, который повис в воздухе: 
—Скажи, а если... если она одумается... Ты смог бы её принять?
Я глубоко вздохнул. Раньше я бы, наверное, согласился сломя голову. Но нет. Я ответил твёрдо: 
—Нет. Не смогу.
Для меня этот развод был адом. Я зализывал раны месяцами. Проходить через это снова? Нет уж. Я её, кажется, до сих пор люблю, где-то глубоко внутри. Но простить? Никогда. Она не просто ушла. Она сломала меня по частям, пока сама была с другим.
И самое обидное — почему она не сказала правды тогда? Зачем нужно было говорить про «несчастье» и «поиски себя», зная, что уже есть кто-то? Хотела сделать менее больно? Получилось наоборот.
Я не идиот. Я просто верил. А она эту веру сломала. И склеивать обратно я её не буду.