Я еще замуж не вышла, а потенциальные свекровь и свекор уже распоряжаются моим имуществом

Мой тридцатипятилетний рубеж остался позади, а вместе с ним и краткий, ни к чему не обязывающий брак. Мы расстались мирно, без сцен и дележа вещей, что лишний раз доказало: между нами не было ничего настоящего. Я отпустила наивные грезы о единственном на всю жизнь.

После того печального опыта у меня были увлечения, но я тщательно оберегала свой покой. Хотелось простого — жить для себя, не оглядываясь на чужие ожидания.

По субботам я любила заходить в небольшой павильон с цветами и овощами. Муж и жена держали свое дело, а их сын, Дима, им помогал. Молодой человек с загорелым лицом и спокойным взглядом всегда улыбался мне, вкладывая в пакет с покупками пучок свежей зелени или горсть спелой клубники. Однажды он, смущаясь, предложил прогуляться по набережной. Я не стала отказывать.

Наши отношения развивались стремительно. Через несколько месяцев Дима начал говорить о свадьбе. Сперва я отмахивалась, но постепенно мысль о семье с ним перестала казаться такой уж пугающей. Я сказала «да».

Для знакомства с родителями мы организовали скромный ужин у меня дома. Его мать и отец, люди труда с грубыми руками, с первых минут принялись расспрашивать о моей работе и планах.

Обсудив предстоящее торжество, мы решили, что переедем в их загородный дом. Мою квартиру планировали сдать в аренду. Казалось, все складывается как нельзя лучше.

Но вскоре нас снова пригласили в родительский дом. Настроение у всех было приподнятое. За чаем отец Димы неожиданно изложил свой план:

Мать добавила, улыбаясь:

— А тебе, милая, не придется тратить время на дорогу в офис. Место продавца в нашем киоске всегда свободно. Дима будет тебя возить.

Я онемела от изумления. Они не просто предлагали, они расписали мою жизнь, как свой бизнес-план. Мой диплом, карьера, независимость — все это в их глазах не значило ровным счетом ничего.

— Я не намерена продавать свое жилье и бросать любимое дело, — четко произнесла я.

Их лица вытянулись.

— Но семья должна быть едина! — всплеснула руками мать Димы. — Ты теперь с нами!

— Жена обязана поддерживать мужа, а не тянуть одеяло на себя.

Дима в ту ночь молчал. А утром сказал:

— Я надеялся, ты проявишь благоразумие. Для общего будущего нужны жертвы.

Именно тогда я все поняла. Моя свобода и самоуважение не стали бы платой за сомнительное семейное счастье. Я вернула ему обручальное кольцо. Слишком высокая цена оказалась у этого «рая».