В семье меня воспринимают не как дочь, а как бесплатную помощницу

Знаете, а у меня в детстве была одна железобетонная уверенность: меня на свет произвели исключительно для того, чтобы в доме был собственный бесплатный дворник, посудомойка и уборщица в одном лице. Серьёзно! Пока мой старший брат Васька благополучно изображал из себя принца, максимум, на что он был способен — это подставить под кран свою единственную чашку из-под какао, даже если вся раковина была завалена горами грязной посуды. А я? Меня за такое мама бы поставила в угол до следующего выпуска новостей.
Так и прошло всё моё детство, вплоть до самого одиннадцатого класса. Все эти бесконечные «помой», «пропылесось» и «вынеси» были моей личной повинностью. Потом добавилась ещё и готовка. Вернее, не сама готовка, а всё самое «интересное»: почистить эти вечные горы картошки, перемыть луковицы до слёз, перебрать гречку. А вот уже жарить и варить шла мама — это была «серьёзная» работа.

И самое обидное, что мне постоянно втирали, что я всё выдумываю. Сидим как-то вечером, я на кухне мою пол, а Васька в комнате в приставку рубится. Говорю маме: «Ну почему я всегда?» А она мне, не отрываясь от сериала:
—Ну что ты опять завела свою пластинку? Вася тоже очень занят! Ты просто этого не видишь.
Я этого не видела, потому что этого в природе не существовало! Ну неужели я бы не заметила, если бы кто-то волшебным образом вымыл за меня пол или, прости господи, пропылесосил ковёр? Я б памятник ему воздвигла! Но нет. Мужская половина нашей семьи — папа и Васька — их вклад в домашний уклад ограничивался героическим походом в магазин за хлебом.
Потом я наконец-то уехала в университет в другой город. И знаете, расстояние — великая штука. Воспоминания начали потихоньку стираться, я сама себя начала убеждать: «Да ладно, Анка, не могло же всё быть так плохо. Наверное, ты просто подростком была злая и обидчивая. Любили тебя не меньше Василия».

Эта иллюзия держалась ровно до первого же приезда домой на каникулы. Васька приезжал — это был праздник. Его буквально носили на руках: «Васечку нашего, садись, отдыхай, ты устал! Чем тебя угостить?». Я приезжала — и мама сразу, с порога: «О, отлично! Ты как раз успеешь к завтраку помыть холодильник, а то я никак не могу».
Я возвращалась в общагу и снова начинала себя корить: «Да всё нормально, это тебе опять показалось. Не драматизируй».
А потом был мамин юбилей. Я приехала, Васька приехал. Сценарий старый, как мир. Брат с отцом устроились в гостиной с родителями, обсуждают что-то важное, смеются. А я? Мне сразу выдали список продуктов, нож и указание «сделать всё красиво».
Весь праздник я провела в режиме скоростного поезда: «Анка, салата мало!», «Анка, гости пришли, тарелки грязные убери!», «Анка, горячее подогрей!». Вася в это время спокойно сидел, ел, пил и принимал поздравления вместе с виновницей торжества.
К концу вечера я просто падала с ног. Гостей провожали уже без меня. Я доползла до дивана и отключилась.
Утром меня разбудил не запах кофе, а мамин голос:
—Ну, ты вставай. Посудка-то вся в раковине, её мыть надо. Оставлять нельзя — завоняется.

Я, ещё не проснувшись:
—А что, на дачу едем?
—Едем, едем, — ответила мама. — Ты вот всё тут прибери, помой, а потом… Так уж и быть, садись на электричку и приезжай к нам. Место в машине, к сожалению, только для Васи с его подарками есть.
Представляете? Они укатили на машине с комфортом, а мне был предложен квест: две электрички и два километра пешком по жаре с надеждой, что меня хоть кто-то встретит. Хотя нет, меня предупредили: «Мы, наверное, уже шашлыки есть начнём, ты не спеши».
В тот момент во мне что-то щёлкнуло. Я отмыла всю эту гору посуды. А потом спокойно собрала свои вещи, вызвала такси до вокзала и купила билет на первую же электричку обратно в свой город. Я даже не стала никому звонить.
Их звонок раздался только через день. Они вернулись с дачи и не обнаружили меня в квартире.
—Ты где? — был первый вопрос мамы, без приветствия.
—У себя. В общежитии.
На том конце провода повисла пауза.
—А почему не приехала? Отпуск же ещё не кончился.
—Не сложилось, — ответила я.
—Ну, ладно, — разочарованно протянула мама. — Тогда как-нибудь в другой раз.
Они даже не спросили, что случилось. Им было просто неинтересно. В тот момент я окончательно поняла: другого места, кроме как у кухонной раковины, в этой семье для меня не предусмотрено. И пока они не научатся видеть во мне дочь, а не бесплатную прислугу, мои визиты на этом закончены. Всё. Точка.