– Пока я вкалываю на двух работах, ты все деньги на нее тратишь? – я не отставала от мужа, пока он во всем не признался

Я смотрела на аккуратную стопку купюр на столе, потом на Максима. В квартире пахло борщом, который я успела сварить между работой и проверкой уроков у сына. 

— Это все? — не верила глазам. — И ради этого ты пропадаешь сутками в офисе?

Максим отвернулся, собираясь уйти: 

— Тебе вечно мало, Катя. 

Я шагнула ему наперерез: 

— Постой! Мы не закончили. — Он демонстративно плюхнулся на диван. — Второй месяц замечаю – приносишь вдвое меньше. Молчала, думала, кризис в компании. Но это... — Я кивнула на деньги. — Объяснишь? 

— А обязан я отчитываться? — Его безразличный тон шипел раздражением. — Зарплату принес. Трать. 

— Зарплату? — рассмеялась я горько. — Так главный маркетолог зарабатывает? Не смеши! Даже уборщица больше получает! 

— Плохой месяц, контрактов мало, — буркнул он, глядя в окно. 

— Не верю, Макс. Позвоню-ка я в вашу бухгалтерию, разбираться буду… 

— Не смей! — Он вскочил, лицо перекосилось. — Опозоришь меня на всю фирму! 

— Какой позор? Пусть думают, жена – стерва. Или боишься, что правду узнаю? 

— Какую правду? — Он заметно смутился. 

— А вот такую! — Я поняла – попала в точку. — Узнаю реальные цифры, запрошу справку. Поверь, предлог найду. 

— Только попробуй! 

— Угрожаешь? — холодно спросила я. 

— Думай что хочешь. 

— Думаю. Пока я вкалываю на двух работах, таскаю детей, готовлю, закупаюсь, ты… завел кого-то? На нее и тратишь? Я права? 

Максим побледнел: 

— Ты с ума сошла? Откуда такие мысли?! 

— Откуда? — Голос сорвался. — Мы всегда делили поровну! А теперь я в семейный бюджет вкладываю вдвое больше тебя! Вывод очевиден! 

— Идиотский вывод! — Он заходил по комнате. — Никаких женщин! Только ты! А деньги… деньги я маме отдаю… 

Я остолбенела: 

— Маме? — Ожидала всего, но не этого. — Она больна? Что случилось? 

— Нет, здорова. Просто вышла на пенсию… 

— И что? — Не понимала. 

— Пенсия мизерная, ей не хватает. Говорит, я обязан помогать… Я же единственный сын. 

— И сколько же требует твоя мама? — выдохнула я, прекрасно зная ее алчность. 

— Половину… зарплаты, — пробормотал он. 

— Половину?! — вскрикнула я. — У нее совесть есть?! 

— Катя! — Он нахмурился. — Это моя мать! 

— А она помнит, что у нас двое детей? Ипотека? Или только себя любимую? Помочь – одно, содержать – другое! Она ведь не дряхлая старушка! В бассейн ходит, скандинавской ходьбой мается! Могла бы подрабатывать! 

Максим смотрел в пол: 

— Не может… Я не могу ей отказать. Главбух – ее подруга, все проверит. 

Я села, чувствуя, как накатывают слезы бессилия. Потом позвонила своей маме. Она выслушала и прошептала: «Сыграем спектакль…» 

Через час Максим позвонил Валентине Ивановне. Я слышала его сторону: 

— Мам… Плохи дела… Катя и я… увольняемся… Да, оба… Нет, не найти… Есть вариант – таксовать… Зарплата там… Но дети… К кому? Только к тебе… Твоя пенсия? Понимаю, но… Нет? Серьезно? Устраиваешься на работу? И помощь тебе не нужна? Правда?.. Отлично! Спасибо, мам! 

Он положил трубку. 

— Твоя мама – гений! — Максим обнял меня. — С внуками моя мама отказалась сидеть, пока мы будем «таксовать». Сказала, сама выходит на работу. 

— Главное, ты понял? — Я строго посмотрела на него. — Помогать будем. Но по-честному. И в разумных пределах. 

— Обещаю, — он поцеловал меня в макушку. — Обещаю. Ипотека и дети – прежде всего.