Муж возмутился, что я отказалась дать денег его сестре, и потребовал перед ней извиниться

Настя, сестра мужа, пришла к нам и робко попросила «взаймы до зарплаты». Сумма приличная – пятьдесят тысяч. Я знала эти «до зарплаты».

Предыдущие тридцать она так и не вернула, ссылаясь то на больного ребенка, то на сломанную стиральную машину. А у нас с Димой свои планы: ремонт в детской, давно откладываемый отпуск.

— Настя, я не могу сейчас, — сказала я мягко. — У нас самих все расписано, ремонт, кредит за машину… Ты же знаешь.

Ее лицо дрогнуло, взгляд упал на пол.

— Ну ладно… Понимаю, — прошептала она, но было заметно, что обиделась.

Дима пришел поздно, нахмуренный. Настя уже ушла, но напряжение осталось. Он скинул куртку, резко повернулся ко мне:

— Ты отказала Насте? Прямо в лицо?

— Дима, мы обсуждали это. У нас нет свободных денег, а предыдущий долг…

— Предыдущий долг! — он перебил меня. — Она сестра! У нее ребенок! Ты могла просто дать, а не устраивать унизительный отказ!

— Это не унижение, это реальность, — попыталась я вставить логику, но он уже не слушал. Его лицо покраснело, вены на шее напряглись.

— Ты поставила меня в ужасное положение! Она плакала, звонила! Ты опозорила мою сестру в моем же доме! — Он шагнул ближе, его дыхание касалось моего лица. — Ты немедленно позвонишь Насте и извинишься. Прямо сейчас. Или…

— Или что, Дима? — спросила я тихо. — Или ты заставишь? Отберешь карту? Ударишь? За что мне извиняться? За то, что не хочу отдавать последние деньги, которые копим на ремонт? За то, что у нас есть свои обязательства?

Он отпрянул.

— Ты… ты не понимаешь! Семья должна помогать! — выдохнул он, но запал уже иссякал. Злость сменилась растерянностью.

— Помощь – это не односторонняя дорога, Дима. Это когда взаимно, когда учитывают твои обстоятельства. А не когда твои деньги воспринимают как должное. Я не виновата, что Настя не умеет планировать бюджет. И я не буду извиняться за то, что защищаю наш общий бюджет и наши планы.

Он молчал, тяжело дыша. Я ждала. Ждала продолжения скандала, новых обвинений, ультиматумов. Но он резко развернулся, схватил свою куртку и вышел.

Я осталась стоять посреди гостиной, дав ему понять, где заканчивается моя ответственность перед его семьей и начинается ответственность перед собой и нашим настоящим. Извиняться? Нет. Сегодня я извинялась в последний раз – перед самой собой, за то, что слишком долго позволяла переходить эти границы. Отступать я не собиралась.