Моя невестка сама себя переделывает, так еще и за внучку взялась

Знаете, я вообще-то человек неконфликтный. Живи себе как хочешь – это твое право. Но когда твои принципы начинают ломать жизнь твоей же внучке, тут уже молчать не получается. Речь о моей невестке. Она, можно сказать, фанатик красоты. Ну, сама-то ухоженная до невозможности, яблоку негде упасть: маникюр – как с обложки, волосы – будто в рекламе шампуня, а ресницы… хоть и нарощенные, но смотрятся естественно. Ей сорок, она взрослая женщина, имеет право. Пусть сын думает, сколько это все стоит, главное – результат налицо, и он впечатляет.
Но беда в том, что она теперь и свою дочь, мою внучку, таскает по своим салонам с той же регулярностью, с какой ходят в булочную. Девочке-то всего четырнадцать! В ее годы мы во дворе в казаки-разбойники гоняли, а она уже без тональника и туши на улицу боится нос показать.
Я долго молчала, кусала язык. Ну, подумаешь, чистка лица, укладка… Пусть будет ухоженной. Но это же только начало было! Потом пошло-поехало: коррекция бровей ниточками, наращивание ресниц (на ребенке, Карл!), маникюр с такими длинными ногтями, что ей, наверное, ложку в руках удержать сложно.

А на днях вообще ахтунг! Сидим мы с ней за чаем, пирог с вишней кушаем. Смотрю – а у нее губы, как у утки, опухшие. У меня сердце в пятки ушло! Думаю, аллергия на мед началась, скорее скорую!
– Танюш, родная, что с тобой? Губы-то что? – чуть ли не плачу. 
Она смущенно так, в пол смотрит:
–Баб, да не волнуйся ты. Это я… гиалуронкой. Немножко подкачали.
У меня в глазах потемнело. Четырнадцать лет и гиалуронка! Я, конечно, к невестке: 
–Люд, ты вообще в своем уме? Какие в ее возрасте уколы? Она же ребенок!
А она мне так спокойно, будто речь о новой помаде: 
–Свекровушка, не драматизируйте. Девочка с детства должна быть ухоженной и уверенной в себе. Она комплексовала из-за губ, мы проблему решили. Я не вижу трагедии.
– Какая уж тут ухоженность?! – не выдерживаю я. – Это уже изменение внешности! Ты ей сейчас губы сделаешь, а завтра она загрустит, что грудь первого размера, а у всех в классе уже третий! Что тогда? Бежать за силиконом? Под нож ляжем ради уверенности?

– Ну что вы сразу к крайностям бросаетесь! – вздыхает невестка. – Никаких операций, конечно. Грудь – это физиология, она может еще вырасти. А губы – нет. Тут все ясно.
Говорить с ней – что об стенку горохом кидаться. Слова мои до нее не доходят. Решила сына подключить, отца, в конце концов. А он, как оказалось, вообще ничего не заметил! Пока я ему не тыкнула носом, он и внимания не обратил, что дочь с каждым днем все больше на куклу Барби становится похожей.
Ну, сын мой, конечно, вспыхнул, как порох. Устроил дома разборки. В общем, гром грянул. 
А на следующий день звонок. Трубку берет невестка, и такой ледяной голос: 
–Ну, поздравляю. Добились своего? Ваш сын орал, ваша внучка ревела, я с мужем поругалась. Вы этого и ждали? Я теперь крайняя?
Конечно, виновата я! Та, кто разрешает подростку колоть в лицо бог знает что и лепить на себя чужой образ, – молодец, прогрессивная мама. А та, кто переживает, что из живого ребенка делают резиновую Зину, – старая ворчливая свекровь, которая скандалы устраивает. Логика железная.
Да, сын мой тоже внимания не много обратил, с этим не поспоришь. Но хоть теперь, надеюсь, эта салонная эпопея для Танечки на время прекратится. А то скоро вместо моей веселой, румяной внучки останется один только инстаграмный аватар с чужими губами и накладными ресницами. И как это можно назвать естественной красотой – я не понимаю.