– Мама не готова тебя видеть, – объяснил муж поведение свекрови, отреагировавшей бойкотом на покупку квартиру

В тот день неприятие меня свекровью достигло нового уровня. Я стояла рядом с Артёмом, пока он с восторгом рассказывал матери о нашей покупке. По ту сторону телефон сначала была тишина, а потом послышалось ядовитое: 

— Наверняка какую-нибудь трущобу приобрели. 

Я взяла себя в руки. Мы так мечтали о своем жилье, искали, считали каждую копейку. Конечно, квартира требовала ремонта, но она была нашей. Мои нервы напряглись, когда я услышала, как она начала перечислять: менять всё, от труб до полов. Артём, всегда ищущий у неё одобрения, пытался смягчить удар. 

— Мам, не нужно так говорить. Мы сами всё постепенно сделаем. 

Она ответила: 

— Денег у меня нет, даже не рассчитывайте. 

Потом последовал вопрос о районе. И когда Артём его назвал, свекровь взорвалась истерикой. Она кричала, что мы специально поселились на другом конце города, чтобы от неё скрыться. Что это всё моя идея. 

— Это твоя Лиза всё подстроила! — неслось из телефона. 

Артём беспомощно смотрел на меня. Он пытался вставить слово, что район удобен для работы и будущей школы для детей, но её было не переубедить. Она уже решила, что я — корень всех зол. 

Потом тон сменился на жалобный. Она начала говорить, что мы оставим её одну, что ей некому будет даже стакан воды подать. Мне стало смешно и горько одновременно: энергичная женщина под шестьдесят, окружённая подругами, говорила о себе как о беспомощной старухе. 

Апогеем стал её отказ прийти на новоселье. Она заявила, что никогда не переступит порог этой квартиры и видеть меня не желает. Артём вернулся с того разговора подавленный. Я понимала его разрыв между долгом перед матерью и жизнью со мной. Но в тот вечер я приняла решение: я не буду пробиваться в закрытую дверь. 

С тех пор началась странная жизнь. На все семейные праздники в её доме Артём ходил один. Я оставалась дома, чувствуя себя изгоем. Летом началась дача. Его постоянно вызывали помочь. Я предлагала поехать вместе, но он лишь отмахивался: «Мама ещё не готова тебя видеть». 

Однажды он засобирался на дачу на целую неделю. Я спросила, почему я не могу составить ему компанию. Он ответил, что это не отдых, а работа. 

— Хорошо, — сказала я. — Тогда я отдохну по-своему. 

Я взяла отпуск и купила путёвку на море. Когда он вернулся с дачи, дома никого не было. Он дозвонился мне только со второго раза. 

— Где ты? — в его голосе была паника. 

— На море. Отдыхаю. 

— Как на море? Что ты имеешь в виду? 

— Ровно то, что сказала. Если ты можешь отдыхать там, куда мне путь заказан, то я могу здесь. 

Он предложил приехать. Я отказала. Сказала, что номер на одного и что его мать, конечно, не одобрит такие расточительные траты. Я слышала его тяжёлый вздох. Он всегда жил по её правилам. 

Я вернулась загорелая и полная сил. Но ничего не изменилось. Мы стали соседями, которые иногда ночуют в одной квартире. Он пропадал на даче, я жила своей жизнью. Я несколько раз пыталась поговорить, но он уходил от разговора. 

Последней каплей стал очередной его отъезд на выходные. Он позвонил и сказал, что мама не отпускает, нужно срочно помочь с чем-то. Я не стала спорить. Просто собрала его вещи в чемоданы и выставила у двери. 

Когда он вернулся, то с порога крикнул: 

— Лиза, что это значит? 

Я вышла из комнаты и сказала спокойно, без упрёков: 

— Я долго пыталась до тебя достучаться. Но ты не слышал. Я подаю на развод. 

Он не стал сильно сопротивляться, взял вещи и уехал к ней. А через несколько дней пришла Валентина Петровна. Она была в гневе. 

— Освобождай мою квартиру! — потребовала она с порога. 

— Вашу? — я улыбнулась. — Ваши деньги Артём проиграл, играя на бирже. Он не сказал вам? Эта квартира куплена на мои сбережения и оформлена на меня. Так что делить здесь нечего. 

Её лицо вытянулось от изумления. Идеальный сын оказался не тем, кем она его считала. 

Она ушла, сломленная. А я закрыла дверь и поняла, что наконец-то началась моя жизнь. Без вечной борьбы за место под чужим солнцем.