Классная руководительница повесила на родителей подготовку к Новому году, словно у нас своей работы мало

Переезд в этот район стал для нас глотком свежего воздуха. Новая квартира, светлые стены, а главное — школа через дорогу, та самая, «Лингва», о которой все только и говорили. После нашей прежней, с ее вечно хлопающей дверью и запахом старого подвала, это казалось нереальным. Адаптация Лизы прошла на удивление гладко. Дети в классе оказались спокойными, воспитанными, учителя — собранными и профессиональными. 

Наша классная руководительница, Виолетта Сергеевна, женщина с безупречной репутацией, производила впечатление человека, вышедшего из викторианского романа. Ее прямая спина и мягкий, но властный голос задавали тон всему. Даже старшеклассники здесь не шумели на переменах, а переходили из кабинета в кабинет с тихими, деловыми лицами. 

Я наконец-то перестала вздрагивать при звонке с неизвестного номера. В старой школе такой звонок обычно означал, что моего ребенка кто-то сбил с ног в рекреации, или что физрук опять читал нотации о вреде смартфонов, едва стоя на ногах. Мы, группа родителей, писали жалобы, но в ответ получали размытые отписки о кадровом голоде и сложной ситуации в системе образования. Мы поменяли школу. 

Поэтому я всей душой была готова ценить и уважать новый порядок. Все изменилось с приближением декабря. 

Первым звоночком стало экстренное родительское собрание. Повод был странным. Виолетта Сергеевна, стоя у доски с идеально выведенным планом, объявила о начале подготовки к новогоднему балу. И это за полтора месяца до праздника. 

— Дорогие родители, — начала она, — нам предстоит масштабная работа. Первый этап — создание праздничной атмосферы. Наш кабинет и прилегающий холл должны стать образцом вкуса. 

— Мы что, будем красить стены? — робко поинтересовался кто-то с задней парты. 

— Нет, ваша задача — обеспечить качественный декор. Хендмейд-гирлянды, тематические композиции. Без китайского ширпотреба. 

Через несколько дней в родительском чате появилось новое сообщение: «Срочная явка!». Я отменила встречу и понеслась. Нас ждал новый этап — костюмы. Бал был посвящен сказкам Андерсена. 

— Эскизы и концепцию необходимо предоставить на утверждение в течение трех дней, — вещала Виолетта Сергеевна. — Костюмы должны отражать не только персонажа, но и глубинный смысл произведения. 

Лиза мечтала о Снежной королеве. Мы с ней проштудировали сказку, набросали эскиз, закупили ткани. Я шила по ночам. Наш проект величественного сине-белого платья с ледяными кристаллами одобрили. Я выдохнула. 

Сегодня я опоздала на очередное собрание на десять минут. В кабинете, кроме учительницы, сидели всего четыре человека. Лицо Виолетты Сергеевны было холодным, как у той самой Снежной королевы. 

— Ваше пренебрежительное отношение, Ирина Михайловна, ставит под удар репутацию всего класса, — начала она, едва я переступила порог. — Низкая явка родителей — это прямое саботирование учебно-воспитательного процесса. 

Я онемела. 

— Но я работаю. Мы все работаем. 

— Работа — не оправдание. Фонд попечителей оценивает не только успехи детей, но и вовлеченность семей. Победитель в конкурсе на лучшее оформление и костюмы получает грант на весеннюю поездку. Из-за вашей пассивности мы можем его лишиться. 

Вечером я зашла в комнату к Лизе. Она сидела на кровати и смотрела на почти готовое платье, висевшее на шкафу. 

— Мама, — тихо сказала она, — сегодня Аня и Мила сказали, что мой костюм самый красивый, и поэтому они не будут со мной разговаривать. Потому что я хочу всех затмить. 

Я села рядом, глядя на эти сияющие, но такие безрадостные блестки. Мы добились идеальной школы, но где-то по пути растеряли простое ощущение праздника. Скоро Новый год, а в доме пахнет не мандаринами и хвоей, а стрессом и обидно потраченным временем. И я не знала, как вернуть его, этот волшебный дух, который оказался задавлен тяжестью гирлянд, одобренных комиссией, и костюма, вызвавшего зависть.