- Как ты смеешь меня, мать твоего мужа, воровкой обзывать! – свекровь отказывалась признаваться, что украла нашу елку

Я всегда верила, что Новый год — это время чудес. Теперь я в этом не уверена. В прошлом году мы с мужем Максимом совершили, как мне казалось, самую счастливую покупку в нашей жизни — приобрели роскошную искусственную елку. Литая, пушистая, со встроенной подсветкой, которая делала комнату волшебной. Мы отдали за нее целых пятьдесят тысяч, копили несколько месяцев, но это того стоило. Помню, как свекровь, Галина Семеновна, ахала над ней:

- Какая красота! Настоящая сказка!

Ее восхищение тогда казалось мне искренним.

Вчера я вернулась с работы и сразу почувствовала, что что-то неладное в квартире. В прихожей на полу появилась полоска пыли, словно что-то тянули с балкона к выходу. Я бросилась на балкон. Пусто. Нашего большого бокса с елкой не было. Я позвонила Максу, голос дрожал:

- У нас украли елку!

Ключи были только у нас с мужем и наших родителей. Мои мама с папой в санатории, за тысячу километров. Оставался один вариант — Галина Семеновна. Максим сначала отнекивался:

- Мама? Да зачем ей?

Но в его голосе уже прокрадывалось сомнение.

На следующий день мы заехали в магазинчик свекрови, чтобы помочь с доставкой нового товара. И я застыла на пороге как вкопанная. Посреди зала, вся в блестках и гирляндах, стояла наша елка.

- Галина Семеновна, — выдохнула я, подходя. — Это наша елка. Вы забрали ее с нашего балкона.

Тут началось представление. Ее лицо исказилось маской невинности, а затем ярости.

- Что ты несешь?! — взвизгнула она. — Я ее купила на распродаже в интернете! Вчера забрала с пункта выдачи!

Я показала пальцем на нашу игрушку, которая, по всей видимости, осталась на елке.

- А это что? Максиму эту ватную игрушку в прошлом году подарила коллега! Она сама сделала ее своими руками!

Она на секунду замялась, а затем ее крик стал оглушительным.

- Мне откуда знать, где твоя елка? Может, мать твоя украла?! Как ты смеешь меня, мать твоего мужа, воровкой обзывать!

Она кричала с такой пеной у рта, с такой истеричной убежденностью, что я на мгновение усомнилась в реальности. Но я-то знала каждую веточку на этой елке…

Максим стоял бледный, глядя то на мать, то на меня. В его глазах была борьба. А я смотрела на эту женщину, которая орала на нас посреди магазина при покупателях. Дело не в елке, а в ее поступке. Украсть у собственного сына – это верх подлости. Жалко, что муж этого не понимает.

Мы ушли из магазина, как побитые собаки, поджав хвосты. Максим никак не хочет обсуждать эту тему. Вчера он взял подработку и принес домой 50 тысяч рублей.

- На новую ёлку, - сказал он, кладя деньги на стол.

Но я в ответ лишь тяжело вздохнула. Может быть, сразу отвезти новую ёлку свекрови?