– Это вы? – разжала кулак, в котором была прядь волос, когда узнала в любовнице свою свекровь

Сегодня у нас с Лёшей пять лет со дня свадьбы. Утром он, заваривая кофе, загадочно бросил: 

— К родителям сегодня заглянешь? Освободи, пожалуйста, квартиру до ночи. 

Я улыбнулась и согласилась. В голове тут же закрутились радужные картинки: наверное, романтический ужин готовит, может, даже кольцо новое присмотрел. Сердце ёкнуло от сладкого ожидания. 

В обеденный перерыв поделилась с Мариной, коллегой: 

— Вечером свободна? Может, прогуляемся? 

— Твой-то отпустил? — удивилась она. — Обычно ты у него на коротком поводке. 

— Он мне сюрприз затеял, просил вернуться попозже. 

— Ты уверена? Не замечала я в нём склонности к романтическим жестам. 

— А зачем ещё ему нужно, чтобы я отсутствовала? — ответила я, уже слегка задетая. 

— Сказать честно? — Марина посмотрела на меня прямо. — Мне кажется, ты снова ведёшся на его слова. Помнишь, как он в прошлый раз «сюрприз» устроил, когда его друзья весь бар опустошили? 

— Не надо! — отрезала я. — Тебе просто не даёт покоя наша семейная жизнь. Всегда ты ищешь подвох! 

Больше мы не говорили. Я обиделась и весь оставшийся день ходила с ощущением праздника, который вот-вот начнётся. 

После работы я направилась к маме, но, услышав за дверью её ссору с отцом (опять из-за его долгов), развернулась. Идти внутрь не было сил. «Пережду в парке», — подумала я и поехала обратно, к нашему дому. 

Стемнело. Я устроилась на скамейке напротив подъезда. В наших окнах горел свет. Я улыбалась, представляя, как Лёша суетится с гирляндами. Вдруг в гостиной чётко вырисовался силуэт. Женский. Стройная талия, распущенные волосы… Незнакомка. Всё внутри похолодело. 

Я мчалась по лестнице, сердце колотилось. Влетев в спальню, я вцепилась в волосы той, что сидела на нашей кровати. Какой-то мужчина, полуодетый, пытался меня оттащить. 

Опомнилась, лишь разглядев знакомое, перекошенное яростью лицо. Никакая не любовница. Его мать, Ирина Семёновна. 

— Вы?.. — прошептала я, выпуская из руки тёмную прядь. 

— Идиотка! — прошипела она, прикрываясь одеялом. — Всё разрушила! 

Незнакомец стремительно исчез в прихожей. 

— Почему вы здесь? 

— А где ещё? — огрызнулась свекровь, натягивая халат. — Дома муж, в гостинице — паспортные данные. Ты должна была вернуться в десять! 

Я вышла на кухню. Позвонила Лёше — трубку не брали. Потом раздался её голос из коридора: 

— Прибери здесь. И халат постирай. 

Я не ответила. Обида подкатила к горлу. Он забыл. Он просто забыл про наш день. Набрала номер Марины. 

— Всё поняла. — Её голос прозвучал беззлобно. — Приезжай. 

Час спустя я, всхлипывая, выкладывала ей историю. Марина сначала молчала, потом фыркнула: 

— Ну что, Анна, поздравляю. Ты выиграла джекпот — семью, где муж живёт по указке мамочки, а мамочка — по своим хотелкам. Дальше что? 

— Не знаю. Уйти? Три года вместе… 

— Или использовать этот козырь, — сказала она задумчиво. — Шантаж — грязное дело, но они начали. Напиши его маме. Скажи, что либо она влияет на сына, чтобы он был человеком, либо ты откроешь всё её мужу. 

Я отправила сообщение. Ответ пришёл мгновенно: «Негодяйка. Говори, чего хочешь». 

Я хотела, чтобы Лёша вспомнил, кто я. Чтобы он посмотрел на меня как на жену, а не как на досадную помеху. Я сказала это. 

На следующий вечер Лёша встретил меня с огромными розами и шёлковым платком в коробке. Улыбался натянуто. 

— Дорогая, прости, что запутал тебя вчера, — говорил он. 

Я принимала подарки, а внутри росла пустота. Это была не любовь. Это была сделка. Теперь он стал «идеальным»: встречал с работы, нёс сумки, даже мыл посуду. Но его прикосновения были холодными. Свекровь избегала меня, но иногда я находила её следы в доме — забытую помаду, смещённую мебель. 

Через месяц я не выдержала. 

— Попроси мать не приходить сюда, — сказала я ему вечером. — Мне неприятно. 

— Сама скажи, — равнодушно бросил он. — Она платит за мою долю в бизнесе. Без её денег нам конец. Если хочешь сохранить этот уровень жизни — терпи. 

В тот миг я увидела наше будущее: годы молчаливой торговли, где я — товар, а его любовь — валюта, которую выдают по расписанию и в ограниченном количестве. 

Я ушла на следующий день. Лёша смотрел мне вслед с облегчением, которое даже не пытался скрыть. 

Сейчас я снимаю жилье. И благодарна той наивной, доверчивой себе, которая однажды решила вернуться домой раньше положенного срока. Иногда разрушение — это просто иное название для начала.