Сестра превратила мою квартиру в хостел, пока я была в отъезде: «У меня кредиты, а у тебя тут такая площадь пустует»

Только переступила порог — и воздух показался другим. На вешалке, где обычно висел только мой плащ, болталась чужая парка, темно-синяя, с капюшоном. 

Я двинулась вглубь. На кухне сидел мужчина. Он неторопливо доедал из моей тарелки. При моем появлении лишь кивнул. 

— Вы Лена? Я Артем. Ваша сестра вроде предупреждала, что вы только завтра будете. 

— Предупреждала? Кто вы такой? 

— Постоялец. Снимаю квартиру на пару дней. Катя все устроила. 

Руки сами потянулись к телефону. Катя ответила с первого гудка. 

— Ленка! Как дела? 

— Кто этот человек на моей кухне?! 

— Ой, ты уже вернулась? — ее голос звучал легко. — Он мой приятель, очень приличный. Платит по полторы в сутки. Мы же сестры — пополам и разделим. 

Я не стала ничего говорить, просто положила трубку. 

Все случилось три месяца назад. Катя, моя младшая сестра, умоляюще смотрела на меня. 

— У меня этот ужас с потопом у соседей сверху, весь пол сняли. Нельзя ли у тебя иногда перекантоваться? Пару ночей в неделю, честное слово! 

Как можно отказать родному человеку? Я вручила ей запасной ключ. 

— Приходи, когда удобно. 

Первое время все было тихо. Она приходила поздно, уходила на рассвете. Однажды я нашла на балконе окурок. Другой раз — в раковине два бокала с остатками вина. 

— Кать, у тебя гости были? 

— Да, коллега заскочил, поболтали. Ты не против? 

А потом позвонила мама. 

— Леночка, что у тебя происходит? Тетя Люда с первого этажа жалуется, что к тебе какие-то молодые люди с рюкзаками ходят, будто на съем. 

Я написала сестре: «Кто ночует в моей квартире?». Ответ пришел не сразу: «Лен, не волнуйся. Ребятам некуда было деться на одну ночь. Ты же в отъезде». 

— Ты сошла с ума? Это мой дом! — шипела я в трубку. 

— Это проверенные люди! — отвечала она. — Я же не в подворотне их нашла! 

— Ты берешь с них деньги? 

— Ну… лишь бы покрыть коммуналку. Или ты хочешь платить за мое присутствие сама? 

Я поняла, что она лжет. Но выгнать ее, отвернуться — не могла. 

Решающей стала моя недельная поездка в другой город. Я вернулась на сутки раньше плана. В прихожей меня встретили груды чужой обуви. В гостиной, на моем любимом ковре, были пятна вина. Из спальни доносился приглушенный смех. 

Я распахнула дверь. На кровати сидели двое, незнакомые мне парни, что-то оживленно смотря в ноутбуке. Они подняли на меня удивленные лица. 

— Мы здесь снимаем комнату. На неделю. Катя все оформила. 

Я вызвала полицию. Через час квартира опустела, остался тяжелый запах сигарет и беспорядок. В ящике комода было перевернуто все белье, исчезли серьги, которые я хранила в шкатулке, и новая колонка. 

Катя пришла сама, когда стражи порядка уже уехали. Стояла в дверях, будто ничего не произошло. 

— Что разоралась? Ничего страшного не случилось. 

— Ты сдавала мое жилье! Ты обокрала меня! 

— Обокрала? — она фыркнула. — Я зарабатывала! У меня кредиты, а у тебя тут целая квартира пустует! Тебе сложно помочь? 

— Помочь? Ты превратила мой дом в хостел! 

— Преувеличиваешь. Временное использование. Бизнес. 

Я протянула руку. 

— Ключи. Немедленно. 

Она швырнула их на пол. 

— На! Все равно я уже выручила достаточно. 

— Сколько? 

— Шестьдесят. За три месяца. 

Я указала на дверь. 

— Вон. 

Она ушла, не оглянувшись. На следующий день я сменила все замки. Установила сигнализацию. Отнесла в юридическую контору распечатки переписок и фотографии. Адвокат изучила бумаги. 

— Имеются все основания для иска о возмещении ущерба. 

Катя пыталась оправдаться перед родственниками, рисовала меня черствой скрягой. Некоторые поверили. Но большинство, узнав подробности, поддержали меня. 

Суд признал ее виновной. Присудил вернуть полученные деньги и компенсировать утраченные вещи. Она платила мелкими суммами, тянула полгода. 

Наши пути разошлись. Кровные узы порвались. Иногда я ловлю себя на мысли, что вслушиваюсь в шаги на лестничной площадке, но это просто соседи