Бесит спокойствие мужа в ответ на мои замечания, словно я со стенкой говорю, а не взрослым человеком

Иногда мне кажется, что мы с Юрой — это два разных химических элемента, которые по ошибке смешали в одной колбе. Он — прозрачная, невозмутимая жидкость, а я — бурлящая и шипящая, готовая выплеснуться через край от малейшего толчка. 

В тот вечер всё началось с его комнаты. Я три дня просила убрать разбросанные повсюду радиодетали, которые впивались в босую ногу как иголки ежа. В ответ — лишь кивок и обещание «завтра». Сегодня, зайдя туда за книгой, я увидела, что ничего не изменилось. Мой гнев, копившийся исподволь, вырвался на свободу. Я обрушила на него шквал упрёков: и про вечно разряженный аккумулятор отвёртки, и про его привычку читать за едой, и даже про то, как он слишком громко дышит, когда сосредоточен. 

Он, как обычно, слушал молча, перебирая в руках какой-то крошечный транзистор. Его тишина была хуже крика. Она подливала масла в мой внутренний пожар. Не в силах больше этого выносить, я схватила телефон и позвонила сестре. 

— Лизавета, я сейчас же к тебе еду. Всё кончено, — громко сказала я. 

Юрий посмотрел удивленно, но не произнёс ни слова.

Сестра на другом конце провода вздохнула и ответила с лёгкой усмешкой: 

— Опять твой фейерверк эмоций? Поезжай, только не буди детей, когда придёшь. 

Я бросила телефон в сумку, наскребла в дорожную косметичку первое, что попалось под руку, и выскочила из квартиры. Он даже не вышел в коридор проводить. Просто остался сидеть за своим столом, среди этого хаоса из проводов и микросхем. 

Дверь мне открыла Лиза. 

— Ну, заходи, наша гроза. Опять Юрка виноват в том, что существует? 

— Ты не понимаешь! Он абсолютно не слышит меня! — начала я, снимая пальто. 

— Слышать тебя в таком настроении — это как слушать сирену воздушной тревоги, — она зевнула. — Всегда восхищалась его выдержкой. Помнишь, на вашей свадьбе дядя Коля говорил, что ему нужно давать орден за отвагу? 

Я уставилась на неё в полном недоумении. В гостиную зашел её муж, Игорь. 

— Кого это занесло? А, наша буря в стакане воды! — он добродушно ухмыльнулся. 

— Хватит этих шуточек! Мне нужна поддержка, а не насмешки! 

— Мы тебя поддерживаем, — Лиза налила мне чаю. — Просто мы реалисты. Ты сама рассказывала, как он три ночи не спал, собирал для тебя светильник из старых деталей, о котором ты мечтала. А теперь он враг только потому, что оставил их на столе? 

Я покраснела, вспомнив тот подарок. Но обида ещё сидела глубоко внутри. 

— Но он совершенно не обращает внимания на мои просьбы! 

— А ты их произносишь или объявляешь ультиматумы? — мягко спросил Игорь. — Мужик он золотой. Терпит твои ураганы, а потом молча всё чинит и латает. Тебе не кажется, что твои радиодетали — это просто предлог? 

Я хотела возразить, но Лиза перебила: 

— Помнишь, в шестнадцать лет, ты кричала, что родители уничтожают твою личность, потому что не пустили на ночной концерт? Сейчас та же история. Ты ищешь повод для битвы, где его нет. 

Они обменялись взглядами. Игорь вздохнул: 

— Мы тебя любим, пороховая бочка. Но он — твой пожарный. И, кажется, устал. Может, хватит уже поджигать собственный дом? 

Я сидела, сжимая тёплую чашку в ладонях, и их слова, как холодные капли, гасили моё пламя. Может, они и правы. А что, если я сама превратила наш брак в поле боя из-за пустяков? Только что же мне теперь делать с этим осознанием.