В постели с государством: как остановить домашнее насилие

 

Глава комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству Андрей Клишас не исключил введения уголовной ответственности за домашнее насилие. Поводом стало решение Европейского суда по правам человека по делу Валерии Володиной: суд впервые обязал Россию выплатить ей €26 тыс. в качестве компенсации. Почему государство и граждане не замечают, как в семьях убивают и издеваются?

Российское государство впервые, по сути, наказали «общеевропейские судьи» за то, что оно отказалось в лице своих правоохранителей защищать граждан (речь в основном о женщинах и детях) от домашнего насилия. Но если всерьез говорить о такой защите, это будет означать, что и государство, и общество должны больше вмешиваться во внутрисемейные отношения, нежели это происходит сейчас, отстаивая некие общие гуманитарные стандарты, когда это касается в первую очередь женщин и детей.

Сейчас и общество, и государство (если речь не идет только о приемных детях), оставляет слабых наедине с насильниками. То, что в 2017 году Дума нынешнего состава декриминализировала домашнее насилие и побои, стало самым наглядным тому подтверждением.

Да и общество «не возбуждается» даже по поводу самых вопиющих случаев такого насилия. К примеру, больше недели назад в подмосковном Раменском произошло убийство: 38-летний мужчина убил 25-летнюю женщину. Зарезал ножом прямо на детской площадке на глазах у ее дочери. Они были знакомы. Ревность.

В уходящем месяце было еще несколько случаев аналогичных убийств, в том числе зверских. Разве мы услышали взволнованные обсуждения данной проблематики на ведущих телеканалах? Разве была проведена хотя бы одна мало-мальски представительная общественная акция/демонстрация (ее бы не стали запрещать, уж наверное) с требованием исправить ошибку Думы от 2017 года? Разве хоть федеральный, хоть один региональный детский омбудсмен (а таковые есть во всех регионах) обратился к президенту с обозначением этой кричащей проблемы? Теперь только «не исключено» внесение поправок. И лишь после того, как Российская Федерация, по сути, опозорилась (ввиду бездействия своих правоохранителей) на европейском уровне.

Те, кто помнит советские времена, отлично представляет, как тогдашнее государство буквально лезло в постель обывателям. Разводы и адюльтер, то же домашнее насилие, пьянство, пренебрежение родительскими обязанностями разбирались на собраниях трудовых коллективов, на заседаниях парткомов и месткомов (профсоюзов). Были и меры воздействия – карьерные, моральные (выговоры), материальные (лишение премий и поощрений).

Надо ли возвращаться к такому тоталитаризму? Наверное, нет. Но должны ли государство и общество полностью устраниться от защиты того, что называется семейными ценностями? Наверное, тоже нет.

И чаще всего речь идет не о том, чтобы «морализаторствовать» на пустом месте по поводу, скажем, нетрадиционных секусальных отношений, а о том, чтобы пресекать заведомо антиобщественное поведение и понуждать соблюдать те законы, которые уже есть.

К примеру, в нашей стране до сих пор не решена до конца проблема исправного сбора алиментов в пользу несовершеннолетних. По сути, судебные приставы пользуются лишь двумя-тремя методами выбивания долгов по алиментам. Должникам ограничивают выезд за границу (тем, кто туда вообще ездит, а таких меньшинство, особенно в депрессивных регионах), лишают прав на вождение авто (что для многих видится сомнительным средством воздействия), наконец, арестовывают имущество, если оно какое-либо есть.

Наибольший эффект дало временное ограничение на выезд из страны: благодаря этой мере уже взыскано 2,6 млрд рублей алиментов. Оно понятно: речь о более состоятельных гражданах. Каждый пятый алиментщик лишен права управлять своей личной машиной, плюс еще 1,5 млрд рублей. Но лишь у каждого 18-го должника по алиментам арестовано имущество. К административной ответственности за неуплату алиментов привлечен каждый 20-й должник, возбуждено 19 тыс. уголовных дел. Все. Не густо.

В СССР были еще и меры морального воздействия. Сам термин «алиментщик» носил черты общественного осуждения.

А сегодня светские хроники полны «забавными» рассказами о том, как некий футболист, скажем, глумится над своей бывшей супругой и задолжал ей миллионы. Наконец, ему ограничили выезд.

Между тем во многих странах «бездуховного Запада» таких «перцев» уже давно отстранили бы от игры, а то и выгнали бы из команды. Как разорвали в свое время контракт с одним российским хоккеистом — звездой НХЛ после того, как он поднял руку на свою сожительницу.

Другая проблема: насилие над детьми. В школе и дома. Две стороны одной «медали»: дети в нашей стране являются объектами постоянного насилия. Когда в свое время готовили и принимали «закон Димы Яковлева», то поднимали страшный шум по поводу каждого случая насилия над детьми, усыновленным из России в Америку. Хотя таких случаев были единицы на многие тысячи усыновлений. А случаев насилия над приемными детьми в российских семьях было в десятки раз больше.

После того как «наказали пиндосов», запретив им усыновлять наших граждан, тема насилия над детьми как общественного явления ушла. Между тем, по статистике, почти треть (27,5% российских школьников, данные ОЭСР) подвергаются физической или вербальной травле (буллингу) как минимум несколько раз за месяц. И Россия находится в лидерах по данному показателю. Однако на государственном уровне данная проблема «в упор не видится», даже после нескольких школьных расстрелов и расправ, учиненных жертвами такой травли.

По другим социологическим исследованиям, от 65 до 70% российских детей подвергаются насилию со стороны родителей дома. Почти половина — телесным наказаниям, примерно столько же – запугиванию, почти 60% наказывают всякими ограничениями свободы и прав (например, ограничивают общение). «Убью, если не съешь кашу!» — это считается нормальным. Но наше государство и тут бездействует, хотя почти полторы сотни стран уже приняли законы о запрете телесных наказаний детей в семьях.

Ну и, наконец, домашнее насилие над женщинами, жертвы которого исчисляются миллионами. Только в 2017 году это стало причиной смерти 8,5 тыс. женщин, при этом доля семейно-бытовых причин в структуре тяжелых насильственных преступлений составляет 40%.

За последние 10 лет в Думе законопроект о профилактике домашнего насилия вносился не менее 40 (!) раз, в последний раз в конце 2018 года. Однако была проведена только декриминализация. Больше ничего. Ну есть еще десятка два НКО, которые помогают женщинам-жертвам насилия. Число временных убежищ для таких жертв – единицы. И все эти НКО постоянно ходят под угрозой быть заклейменными в том, что они «иностранные агенты». Поскольку российское общество не видит нужны финансировать такие структуры. И государство не видит.

А знаете почему? Потому что само государство ценит (и фактически делает из него культ) насилие и милитаризм, но не гуманизм. Однако семейные ценности на насилии держаться не могут. Они рушатся под его ударами. А вместе с этим рушатся и нравственные основы самого государства. Разве мы этого не видим?