– Я не буду это есть! – заявил муж, а после сообщил мне в очередной раз о своем увольнении

Я едва переступила порог, а Дмитрий уже сидел на кухне, лицо – туча. 

— Наконец-то! Я с голоду помираю, Ань! Где ужин? Живот сводит! 

Интересный человек, мой муж. Вечно приходит на два часа раньше и свято верит, что еда должна материализоваться по мановению его руки. Разогреть – не царское дело. 

— Дим, я только что с работы. Дай хоть куртку снять, подышать. 

— Подышать… А о муже подумать? – он хмыкнул недовольно. 

В холодильнике всегда полно продуктов. И доставка доступна. Но Дмитрий предпочитал ждать. И возмущаться. 

— Дмитрий, там пусто, что ли? – спросила я, уже устало. 

— Практически! Вчерашние бутерброды – не еда. 

Я открыла холодильник. 

— А это что? – ткнула пальцем в пачку хороших пельменей, его любимых. 

— Фу, полуфабрикаты! – скривился он. — Домашнего бы чего… 

Я сняла крышку с контейнера. 

— Рис с тефтелями. Вчерашний, да. Но отличный. 

— Вчерашний – не ем. Ты же знаешь, — закатил глаза Дмитрий. Его «правда» была непоколебима. 

— Странно, за два года ты так и не усвоил, что я работаю? Не на гулянке, Дмитрий! Помнишь мое повышение до начальника отдела? 

— Помню. И что? — Он равнодушно постучал пальцами по столу. — Другие-то успевают. Вот Наташа, жена Сереги… на полставки! Семья для нее – главное. 

Я фыркнула. Знала я эту «Наташу». 

— Не семья главное, Дмитрий. Ее Сергей – гендир. Ей пахать не нужно. 

Он резко покраснел. Камень в его огород – невыносимо. 

— Это ты к чему? — голос стал опасным. 

— Думаю, ты понял, — спокойно ответила я. Он знал. Знал, что моя зарплата давно втрое больше его скромной получки. Знал, что его вечное недовольство работой – фон нашей жизни. Вспомнились слова мамы: «Хватит кормить этого балбеса, Аня! Ты ему не жена, ты – содержанка наоборот!» 

И тут он выпалил: 

— Кстати, я завтра увольняюсь. Надоело. Не мое. 

Ничего нового. Максимум три месяца на месте – его рекорд. Стабильность? Не для него. 

— Дмитрий, это уже перебор, ты нигде не задерживаешься! 

— Ты не понимаешь! Я ищу себя! — пафосно заявил он. 

Понимала слишком хорошо. Понимала его инфантильность, его вечное «хочу» и нежелание что-то делать. 

— Ну, так что насчет ужина? — повторил он, как ни в чем не бывало. 

Я посмотрела на него. На этого вечно недовольного, ленивого человека, который считал мои достижения поводом для упреков, а свою безответственность – поиском призвания. 

— Пельмени в морозилке. Или вчерашний рис. Выбирай. 

— Я не буду это есть! — начал он, но я перебила. 

— Будешь. С сегодняшнего дня живем по моему бюджету. Экономим. Пока ты не найдешь работу. Забудь про рестораны. 

Он завизжал о моей жадности, о том, что я «обленилась готовить». Его голос сливался в назойливый гул. Я смотрела в окно, на темнеющее небо. Слова мамы звучали в такт его крику: «Хватит!» 

Пора заканчивать этот бессмысленный спектакль. Пора жить для себя.