Я нашел себе молодую избранницу, но потом понял, что совершил ошибку

Я всегда был уверен: возраст — это просто цифра в паспорте. Сколько раз я спорил с друзьями, доказывая, что любовь не имеет границ! Ну правда, какая разница, если пенсионер влюбился в студентку? Или если двадцатилетний пацан встречается с успешной бизнес-леди за сорок? Главное — чувства, а не дата рождения.  

На сайтах знакомств я специально ставил широкий возрастной диапазон. Мне было плевать, сколько лет моей собеседнице — двадцать или пятьдесят. Важно, чтобы мы сошлись характерами, чтобы было о чем поговорить.  

И вот однажды я познакомился с Юлей. Ей всего двадцать один, но с первых же сообщений я понял: это не инфантильная девчонка, а умная, весёлая и уверенная в себе девушка. Она чётко знала, чего хочет от жизни, и это меня подкупило.  

Я не верю в любовь с первого взгляда. По-моему, сначала нужно узнать человека, понять, что у вас общего. Так и получилось с Юлей. Мы общались месяц, переписывались, звонили друг другу. А потом решили встретиться.

И… всё завертелось. Она оказалась ещё обаятельнее вживую. Я влюбился. Юля — в меня. Через месяц я предложил ей встречаться, и она согласилась.  

Казалось бы, сказка? Но тут начались проблемы.  

Когда я познакомил Юлю со своими друзьями, они… мягко говоря, не оценили.  

— Серёг, ты серьёзно? — скривился Паша, мой лучший друг. — Она же почти ребёнок!  

— Да ладно тебе, — отмахнулся я. — Восемнадцать уже есть, всё законно.  

— Ну да, только тебе-то тридцать два, — вставил Саша, мой второй «друг». — Ты же почти её отец.  

— Ой, да заткнитесь, — засмеялся я. — Мы отлично ладим. И у нас куча общего: и спортзал, и книги, и взгляды на жизнь.  

— Пока ладите, — хмыкнул Паша. — Погоди, скоро поймёшь, что вы из разных вселенных.  

Я тогда чуть не поругался с ними. Хорошо хоть Юля этого не слышала.  

Но, как оказалось, друзья были правы.  

Через пару недель Юля заявила:  

— Давай познакомишься с моими друзьями? Они очень хотят тебя увидеть!  

— Конечно! — обрадовался я.  

Ошибка.  

Этот вечер стал для меня испытанием на прочность.  

До этого я считал, что легко вписываюсь в компанию двадцатилетних. Ну да, я постарше, но в душе молодой, энергичный, в тренде!  

Как же я заблуждался.  

Первое, что меня добило — я не понимал половину их разговоров.  

— О, это же чисто по фандому! — кричала одна девушка.  

— Да нет, это ваще кринж, — отвечал парень в оверсайз-худи.  

— Ну ты и криповый, — засмеялась третья.  

Я сидел, улыбался и тихо паниковал.  

— Юль, а что такое «кринж»? — шёпотом спросил я. 

— Ну… это типа стыдно-неловко, — объяснила она.  

— А «чисто по фандому»?  

— Это… как бы… в духе фанатов какой-то темы.  

Я кивнул, но осознал: я — как мой отец, который в 2000-х говорил «вау» и «суперски».  

Второй удар — энергия.  

Эти дети (да, я начал мысленно так их называть) могли:  

— Пить как не в себя (а я уже после третьей рюмки мечтал о чае).  

— Танцевать до утра (я в час ночи зевал и мечтал о подушке).  

— Обсуждать какие-то тиктоки, стримы и мемы, о которых я не слышал.  

К трём ночи я был разбит, но уходить нельзя — Юля счастлива, все веселятся.  

— Ты чего такой тихий? — спросила она.  

— Да всё ок, просто… устал немного.  

— Ой, да ладно, ещё же рано!  

Для неё — рано. Для меня — уже пора в морг.  

Я продержался до 4:30 утра и первым сбежал.  

Юля сказала, что её друзьям я понравился.  

— Они говорят, ты классный! — радовалась она.  

Я улыбался, но внутри чувствовал тревогу.  

Потому что это означало одно: меня теперь будут таскать на все их тусовки.  

И вот что я понял: я не вывожу их ритм. Они могут гулять каждые выходные, а мне потом три дня отходить. Мне неинтересно их болото. Они обсуждают блогеров, которых я не знаю, сериалы, которые я не смотрю, и треки, от которых у меня болит голова. Я больше не могу пить, как в 20. Моя печень мстит мне наутро. Но самое страшное — Юля не видит проблемы.  

— Тебе что, со мной не весело? — спрашивает она, когда я пытаюсь отказаться от очередной вечеринки.  

— Конечно весело! Просто… я уже не мальчик, мне тяжело.  

— Да брось, ты же молодой!  

Но я не молодой. И это становится очевидно.  

У меня два варианта:  

1. Продолжать притворяться «своим». Но это убивает меня — физически и морально.  
2. Признать, что я не вписываюсь. Но тогда Юля может решить, что я «старый» и потеряет ко мне интерес.  

Что хуже — двинуть кони от усталости или стать для неё дедом?  

Пока не знаю. Но ясно одно: разница в возрасте — это не просто цифра.  

Это разные миры.  

И если ты не готов жить в её ритме — рано или поздно тебя выбросят из этого поезда.  

А друзья мои теперь злорадствуют.  

— Ну что, старик, как твои молодёжные тусовки? — ухмыляется Паша.  

— Идите вы все… — бормочу я, заваривая себе успокоительный чай.