Воспитай свою жену

— Чай-то хоть подашь, невестка? — Марина села за стол, глядя на Ольгу так, будто та не хозяйка в своём доме, а нерадивый официант в захудалом кафе.

Ольга медленно подняла брови, поставила чашку перед свекровью и без улыбки ответила:

— Конечно, Марина Петровна. Чёрный или зелёный?

— Чёрный, покрепче… Да чтоб без этих ваших новомодных заварок, которые и чаем-то не назовёшь! — Марина брезгливо скривилась.

Ольга кивнула и молча развернулась к плите. Она терпеть не могла этот стиль общения — снисходительный, властный, будто ей тут делают одолжение. Но Игорь попросил её быть сдержанной.

«Мама человек непростой, но она пожилая женщина. Прояви терпение», — говорил он, когда Марина только собиралась приехать.

Марина устало вздохнула и принялась осматривать кухню, одновременно ковыряясь в сахарнице ложечкой.

— Стол у вас неудобный, совсем не семейный. У нас с отцом был дубовый, добротный. Всей семьёй за ним собирались… А вы что? Каждый сам по себе, да?

— Нам так удобно, — ответила Ольга, заливая кипяток в заварник.

— Ох, какие нежные пошли… А в нашей молодости всё было иначе. Муж главный, жена прислуживает. И никто не жаловался!

Ольга усмехнулась:

— Конечно, не жаловался. Потому что не разрешали.

Марина прищурилась.

— Ты это к чему?

— Просто так, мысли вслух.

Игорь, сидевший рядом, откашлялся и тихо вмешался:

— Мам, ну чего ты сразу начинаешь? Мы с Ольгой живём так, как нам удобно.

— Удобно, значит… — Марина поставила чашку с таким видом, будто ей налили яд. — В нашей семье всё было по-другому.

— В вашей семье, возможно, да. А в моей уважение зарабатывают, а не требуют, — мягко, но твёрдо ответила Ольга.

Марина подняла голову.

— Это ты мне намекаешь, что я уважения не заслуживаю?!

— Я сказала, что в моей семье так.

Возникла пауза. Игорь неловко потер переносицу, чувствуя, как комната наполняется напряжением.

Марина медленно встала.

— Игорь, вызывай мне такси.

— Мам, ну…

— Вызывай, говорю! — Марина злобно метнула взгляд на Ольгу. — Совсем от рук отбилась.

Через пять минут такси уже ждало у подъезда. Перед тем как сесть в машину, Марина повернулась к сыну и выдала:

— Ты бы воспитал её, как положено! Или забыл, как твой отец меня при твоих деде с бабкой ругал? Ничего, живая и здоровая! И с твоей нахальной женой ничего не случится, если пройдёшься по её необъятным телесам ремнём пару раз. Ей только на пользу пойдёт.

Ольга побледнела.

— Ты серьёзно?!

Марина даже не взглянула на неё.

— Ты слышал, Игорь. Подумай.

Дверца машины захлопнулась, и Марина уехала, оставив после себя тяжелый осадок.

Игорь молчал.

Ольга медленно повернулась к нему.

— А почему ты молчишь? Ты согласен с этим?!

Он провёл рукой по лицу, устало выдохнул.

— Оля, давай без эмоций…

— Без эмоций?! — Ольга скрестила руки на груди. — Твоя мать только что предложила тебе меня «воспитать» ремнём, а ты «без эмоций»?!

— Ну ты же знаешь, какая она…

— Да, знаю! — Ольга сделала шаг вперёд. — Она считает, что если её били и унижали, то и всем так нужно!

— Не утрируй…

— Ты серьёзно?

Ольга пристально смотрела на мужа.

Игорь молчал. В голове всё ещё звучали слова матери.

«Ты бы воспитал её, как положено…»

И впервые в жизни он задумался: а что, если она права?

— Оля, давай без скандалов…

— Без скандалов? — Ольга рассмеялась, но в её голосе не было веселья. — Твоя мать только что всерьёз предложила тебе меня избить, а ты хочешь, чтобы я спокойно пожала плечами и пошла варить тебе борщ?!

— Ты всё преувеличиваешь…

— Охренеть, Игорь.

Ольга развернулась, подошла к окну и молча уставилась в темноту двора. В груди кипела злость. Нет, не на Марину — с ней всё понятно. А вот Игорь… Он что, правда считает, что это нормально?

Сзади послышался тихий вздох.

— Она просто так воспитана, понимаешь? В её мире муж — главный, жена должна слушаться. Для неё это не дикость, а норма…

— А для тебя?

— Что?

Ольга повернулась к нему и медленно повторила:

— Для тебя это тоже норма?

Игорь опустил голову.

— Я не знаю…

— Вот именно.

Она прошла мимо него в спальню и закрыла за собой дверь.

На следующее утро Марина позвонила ровно в восемь утра.

— Ну что, сынок? Подумал?

Игорь стоял в кухне, не зная, что ответить. Ольга спала. Или делала вид, что спит.

— Мам, может, хватит уже?

— Ой, только не начинай! Я тебе добра желаю! Посмотри на неё — у неё же ни капли уважения к тебе! Ты что, подкаблучник?!

— Мам…

— Ты мужчина или кто?! В нашей семье всегда так было: слово мужа — закон!

— В нашей семье… — Игорь сжал телефон в руке. — Мам, а тебе вообще было хорошо в этой семье?

Марина замолчала.

— Хорошо?

— Да. Ты была счастлива?

— Да что за глупости ты спрашиваешь?!

— Ты радовалась, когда папа тебя ругал?

— Я… — Она осеклась.

Игорь вдруг вспомнил.

Детство.

Мама стоит у плиты, а папа орёт на неё за недосоленный суп.

«Ты когда уже научишься готовить нормально?!»

Она молчит, опустив голову.

«Ответь, когда с тобой разговаривают!»

И вот тогда он, маленький мальчик, впервые увидел в её глазах не страх. А… смирение.

Тогда он не понимал.

Сейчас — понял.

— Мам… — голос его стал тише. — Ты ведь не хотела так жить.

— Ты ничего не знаешь! — резко отрезала она.

— Тогда почему ты хочешь, чтобы я жил так же?

В трубке повисла тишина.

— Игорь, не смей со мной так разговаривать!

— Мам, я перезвоню.

Он сбросил вызов.

Потом закрыл глаза.

А потом почувствовал, что за ним наблюдают.

Ольга стояла в дверях спальни.

— Ты ей что-нибудь сказал?

— Я… попытался.

Она кивнула.

— Ну хоть что-то.

И ушла в ванную.

Игорь сел за стол.

Ему вдруг стало не по себе.

Он всю жизнь жил так, как хотела мать. Привык к её мнению, к её власти.

Но впервые в жизни он задумался:

А кем он хочет быть сам?

День прошёл в тишине. Ольга почти не разговаривала с Игорем. Он чувствовал её холодное напряжённое молчание, и это было даже хуже, чем крик.

Марина не звонила.

Но к вечеру телефон всё-таки зазвонил.

— Ну что, сынок? — в голосе матери слышалась ледяная надменность. — Надеюсь, ты уже привёл жену в чувство?

— Мам, давай не будем…

— Что значит «не будем»?! — возмутилась она. — Это твой долг! Ты должен показать ей, кто в доме хозяин!

Игорь тяжело выдохнул.

— Мам, а ты понимаешь, что живёшь прошлым?

— Прошлым?! Да я за тебя переживаю! Эта… твоя жена совсем тебя подмяла!

— Никто меня не подминал, мам.

— Ага! Тогда скажи ей, чтобы не дерзила мне!

— Она тебе не дерзит, она просто не позволяет себя унижать.

— Уж не знаю, как ты это называешь, но в мои времена таких невесток мужья быстро ставили на место!

— И что, мам? Тебя это делало счастливой?

Снова тишина.

— Это делало меня хорошей женой.

Игорь закрыл глаза.

Он вдруг почувствовал, как в груди нарастает глухая злость. Но не на Ольгу. И не на мать.

А на себя.

На то, что всю жизнь жил по чужим правилам.

Он молчал слишком долго.

— Мам… — его голос звучал спокойно. — Я не буду ставить Ольгу «на место».

— Ч-что?!

— Я люблю её. Она моя жена, а не слуга.

— Ты с ума сошёл?!

— Нет. Я просто, кажется, впервые за свою жизнь что-то понял.

Марина громко фыркнула:

— Ольга тебя уже до конца промыла!

— Если уважение к своей жене — это промывка мозгов, то пусть так.

Он услышал, как мать тяжело задышала.

— Я тебя не узнаю…

— Я сам себя не узнаю, мам.

— Ладно, — Марина внезапно сменила тон. — Давай так. Я приеду на выходных, и мы нормально поговорим.

— Мам, это не обсуждается.

— Да как ты смеешь…

— Я люблю тебя, но моя семья — мои правила.

— Ольга тобой манипулирует!

— Нет, мама. Она меня учит.

— Чему?!

— Жить по своим принципам.

И он повесил трубку.

Когда он вошёл в спальню, Ольга стояла у окна.

— Ты сказал ей?

— Да.

Она медленно развернулась и посмотрела на него.

— И что она?

— Бесится.

Ольга улыбнулась.

— А ты?

— А я… — он вздохнул, провёл рукой по волосам. — А я чувствую себя свободным.

Она подошла ближе.

— Свободным?

— От этого страха. Что я снова должен подстроиться, угодить… Я ведь всю жизнь пытался быть для неё «правильным сыном».

Ольга молчала.

— А теперь… Теперь я просто хочу быть собой.

Она посмотрела ему в глаза.

— И кто ты, Игорь?

Он усмехнулся.

— Я муж. Твой муж.

И в этот момент он понял: он сделал выбор.

Не в пользу Ольги.

В пользу себя.

Марина не звонила два дня.

Ольга не задавала лишних вопросов, не давила, не пыталась что-то доказывать. Она просто наблюдала.

Игорь был сам не свой. Словно его разрывало изнутри. В голове бесконечно звучали две фразы:

«Ты бы воспитал её, как положено!» — голос матери, колкий, уверенный, давящий.

«Ты правда хочешь стать как твой отец?» — голос Ольги. Тихий, но бьющий прямо в сердце.

А он не знал ответа.

На третий день Марина всё-таки позвонила.

— Я заболела.

— Что?

— Голова кругом идёт, давление… Сынок, мне так плохо.

Игорь крепче сжал телефон.

— Мам, вызови врача.

— Да что мне врач? Ты же знаешь, у меня только ты…

Он закрыл глаза.

Манипуляции. Опять.

— Мам, я не могу сейчас приехать.

— Конечно, не можешь! Ольга не отпускает!

— Ольга здесь ни при чём.

— Ага, расскажи мне! Ты мне больше не сын, ясно?!

Игорь замер.

Он слышал это тысячу раз, когда осмеливался возражать.

Но раньше… Это пугало.

Теперь — нет.

— Мам, это твой выбор.

— Ах ты… — Марина задохнулась от злости. — Вот до чего доводят этих современных баб! Она тебя сломала, а ты даже не замечаешь!

— Нет, мама, — он вдруг почувствовал, что улыбается. Грустно, с облегчением. — Она меня не сломала. Она меня собрала.

— Ну и катись ко всем чертям!

Она бросила трубку.

Игорь глубоко выдохнул.

И вдруг почувствовал, что ему… легко.

Ольга сидела в гостиной с книгой, но, когда он зашёл, сразу отложила её.

— Ты странно выглядишь.

— Как?

— Спокойно.

Он сел рядом и протянул руку, сжав её пальцы.

— Всё кончено, Оля.

Она чуть наклонила голову.

— Ты уверен?

— Да.

Она посмотрела ему в глаза.

— Ты ведь знаешь, что она ещё позвонит.

— Конечно.

— И что ты сделаешь?

Игорь улыбнулся.

— Скажу ей, что люблю её. Но свою семью я строю сам.

Ольга ничего не ответила.

Просто сжала его руку в ответ.

Прошла неделя.

Марина не звонила.

Но Ольга не обольщалась. Она знала: это затишье перед бурей.

И точно.

В субботу утром телефон Игоря зазвонил.

— Ну, здравствуй, сынок.

Голос у Марина был какой-то странный. Холодный, но без прежнего напора.

— Привет, мам. Как ты?

— Как я? — она хмыкнула. — Одиноко. Болезни одолевают. Но тебе, конечно, плевать…

Игорь закрыл глаза.

Вот оно. Манипуляции по классике.

Раньше бы он уже почувствовал вину.

Но сейчас…

— Мам, мне не плевать. Я тебя люблю.

— Зато жену свою любишь больше, да?

— Я люблю её. Но это не соревнование.

Марина молчала.

— Мама, ты знаешь, почему я не могу жить так, как ты хочешь?

— Почему?

— Потому что я помню, как в детстве ты боялась папу.

Марина резко выдохнула.

— Я… Я не боялась.

— Боялась, мама. Я видел. И знаешь, я думал, что так и надо. Что мужчины должны быть такими.

— И что?

— А потом я встретил Олю. И понял, что любовь — это не страх.

Марина долго молчала.

— Так значит, это я во всём виновата?

— Ты тоже была жертвой. Ты просто не хочешь этого признавать.

— Не смей со мной так разговаривать!

— Мама…

— Ты меня предал, Игорь!

— Нет. Я просто выбрал свою семью.

— Но я — твоя семья!

— Моя семья — это я и Оля.

Тишина.

— Мама, если ты готова принять это — я всегда рядом. Если нет… Я всё равно рядом. Просто немного дальше.

Марина не ответила.

Только шумно вздохнула и сбросила звонок.

Ольга стояла в дверях.

— Как она?

Игорь повернулся к ней и устало улыбнулся.

— Пока ещё воюет.

— Она не сдастся, ты понимаешь?

— Знаю. Но и я не сдамся.

Ольга подошла ближе, заглянула ему в глаза.

— Ты уверен?

Он кивнул.

— Абсолютно.

— Ты сделал выбор.

— Нет.

Он провёл пальцами по её щеке, убрал прядь волос за ухо.

— Я просто наконец-то начал жить так, как хочу.

Она улыбнулась.

И впервые за долгое время Игорь почувствовал, что счастлив.