Воспитательница отдала моего ребенка отцу, хотя я предупреждала и просила этого не делать

Взгляд на пустую вешалку в прихожей детского сада парализовал меня. Там всегда висела его курточка, ярко-синяя, с аппликацией в виде динозавра. Теперь ее не было. 

— Где Артем? — спросила с тревогой. 

Молодая воспитательница, Анастасия Викторовна, улыбнулась мне с безмятежным спокойствием. 

— Его папа забрал около часа назад. Сказал, что у них срочные планы. 

Все мое тело пронзила игла. Он сделал это. Тот самый кошмар, который не давал мне спать по ночам, стал реальностью. Мой бывший супруг, Игорь, с которым мы разорвали отношения в горьком и длительном противостоянии, забрал нашего сына. 

После того суда, где он проиграл львиную долю нажитого, его взгляд стал обещанием мести. Он звонил глубокой ночью, требуя изменить наш график, выдвигал невозможные условия для свиданий. А затем прозвучала фраза, выжженная в памяти: «Я просто возьму его и исчезну. Попробуй найди нас тогда». 

Я металась по пустому коридору, набирая его номер. В ответ — короткие гудки. Я обзвонила всех родных, кого могла припомнить, дозванивалась в ближайшие медицинские пункты. Каждая секунда неизвестности была бездонной черной дырой, затягивающей остатки рассудка. Я видела перед собой личико сына, его доверчивые глаза. Это были самые долгие часы в моей жизни. 

Затем я вернулась в группу. 

— Я же вас предупреждала! Умоляла не отдавать его отцу! Вы что, не понимаете?! 

На лице Анастасии Викторовны я увидела лишь отстраненную вежливость, словно она наблюдала за невоспитанным ребенком. 

— Я действовала строго по регламенту. Родительских прав отец не лишен, запрета от органов опеки не поступало. Ваши личные претензии — не наша компетенция. 

Даже заведующая, к которой я в слезах бросилась за поддержкой, лишь развела руками. Звонок в полицию окончательно добил меня. Дежурный, выслушав мою прерывистую речь, ответил скучающим тоном: 

— Мамаша, успокойтесь. Малыш с родным отцом. Оснований для беспокойства нет. 

Они появились через 2-е суток. Оказалось, Игорь решил спонтанно свозить Артема в соседнюю область, показать ему старую пасеку своего дяди. Он не счел необходимым не только спросить моего разрешения, но и просто поставить меня в известность. Сынишка вернулся уставший, но счастливый, с баночкой свежего меда в руках. 

Теперь я не могу успокоиться. Каждое утро, приводя его в сад, я чувствую, как сжимается сердце. Я вижу эти равнодушные стены, вежливые лица воспитателей, для которых наш страх — всего лишь «личные претензии». Эта беззащитность съедает меня изнутри. 

Я не верю ни договоренностям, ни бумагам. Я знаю — в любой миг все может повториться. И следующая внезапная поездка может оказаться навсегда. Я потеряла веру в эту систему, призванную защищать, но оставляющую тебя один на один с твоим ужасом. Это постоянное, гнетущее чувство, что земля уходит из-под ног, и я ничего не могу с этим поделать.