– У него своя семья, свои обязанности! – невестка разозлилась, когда я попросила сына о помощи, хотя от моей никогда не отказывалась

В глубине души я не испытывала ни капли уныния. Я всегда знала, что у Софии на первом месте будут лишь ее собственные интересы. Однако я все же надеялась, что в ней присутствует хоть капля здравомыслия. 

Впервые за многие годы я решилась обратиться к своему сыну, Владу. Мне требовался всего один его свободный день. Шесть лет я обходилась без его поддержки, ни разу не побеспокоив. 

И что же? Спустя несколько часов раздался звонок от его супруги. Ее голос был пронзительным и полным упреков. 

— Мария Петровна, вы совершенно не считаетесь с нами! — заявила она без каких-либо предисловий. — Мой муж и без того редко бывает с детьми, а вы хотите забрать у него единственный выходной! Неужели вам нас не жалко? 

Вот так я в одночасье превратилась в злодейку. Как быстро стерлось из ее памяти все, что я для них сделала. Теперь мне совершенно ясно, как стоит отвечать на ее будущие просьбы. 

Когда молодые поженились, они поселились в моей квартире, чтобы собрать средства на первоначальный взнос. Я делала все, чтобы им было удобно. Я полностью освободила их от оплаты счетов и покупки продуктов. Иногда они что-то приносили, но такое случалось нечасто. 

Два года, прожитые под одной крышей, дались мне нелегко. Были моменты, когда мне хотелось высказать и Владу, и Софии, но я сдерживалась, не желая сеять между ними раздор. 

Их переезд в собственную квартиру стал для меня большим облегчением. Наши взгляды на жизнь и характер были слишком разными, чтобы долго существовать вместе. 

С рождением внука я вновь включилась в их жизнь, поддерживая и финансово, и личным участием. Денег у них постоянно не хватало, и моя, пусть и небольшая, помощь была кстати. 

Практически каждый вечер я забирала маленького Степана на прогулку, давая его матери передохнуть или заняться домашними делами. Влад трудился без устали, возвращался поздно и почти не видел сына. Родные Софии жили далеко, их участие ограничивалось редкими звонками. 

Когда Степану исполнилось два с половиной года, София вышла на работу. Ей надоело считать каждую копейку, ведь большая часть доходов мужа уходила на выплаты по кредиту. 

Однако садик стал новым испытанием. Ребенок постоянно болел: неделю ходит, две — лежит дома. София была в отчаянии из-за постоянных пропусков и мизерных заработков. Мы договорились поочередно оставаться с мальчиком на больничном. Что еще оставалось делать? 

Лишь около полугода назад Степан наконец адаптировался и стал реже болеть. Необходимость в моих дежурствах отпала, и невестка справлялась сама. Иногда они просили меня посидеть с внуком, если им нужно было куда-то вдвоем. Я никогда не отказывала, хотя это уже не было столь критично. 

Я была счастлива, что в их жизни наступила стабильность, и наконец решила заняться своей квартирой. После протечки с верхнего этажа стены в прихожей и гостиной выглядели ужасно. Мне нужна была мужская сила, чтобы передвинуть тяжелую мебель и повесить новые светильники. Я позвонила Владу, и он сразу согласился помочь. 

Вечером София разразилась. 

— Вы не имеете права так распоряжаться его временем! — кричала она. — У него своя семья, свои обязанности! Вы думаете только о себе! 

Пока мы с сыном работали, она без конца звонила ему. В конце концов, он выключил телефон, не в силах больше выносить эти скандалы. Мой собственный телефон был завален сообщениями о том, как плачет ребенок, искавший отца. Видимо, это должно было заставить меня раскаяться. 

Но я почувствовала лишь холодную, твердую обиду. Одна-единственная просьба — и я стала врагом. Все прошлые годы поддержки будто никогда и не существовали. 

Что ж, я все поняла. Отныне София может справляться со своими трудностями самостоятельно. Она сделала свой выбор, и теперь пусть пожинает его последствия.