Свекровь пришла к нам 31 декабря и привела с собой гостей, чтобы весело встретить Новый год

Мне позвонила свекровь ранним утром 31 декабря, чтобы сообщить «прекрасную новость». Оказалось, что к нашему запланированному тихому ужину она пригласила трёх своих подруг, и те уже выехали. 

Я молча смотрела на кухонные часы, не веря услышанному. Весь наш с Лёшей тщательный план — блюда, игры для Вероники, уютный вечер втроём — рушился в одно мгновение. Ирина Петровна вещала в трубку бодрым голосом, словно делала нам подарок, и даже не подумала спросить наше мнение. 

К полудню раздался звонок. На пороге стояла свекровь с огромным тортом, а за её спиной толпились три нарядные незнакомки — Галя, Света и Тома. Они наперебой стали меня обнимать и восхищаться выглянувшей Вероникой, а я лишь изображала на лице подобие улыбки. 

Муж, как выяснилось, уже был в курсе. Ирина Петровна дозвонилась ему в магазине и распорядилась купить дополнительно напитков. Меня это задело — мы с Лёшей всегда советовались друг с другом, а тут он принял сторону матери без единого слова. 

На кухне началась суета. Гости хозяйничали, раскладывали принесённые салаты, а свекровь забрала у меня полотенце со словами, что хозяйка должна отдыхать. Я не выдержала и отвела её в сторону, чтобы спросить, почему нас не предупредили. Она смотрела на меня с искренним непониманием. 

— А что тут такого? Новый год — время для встреч! Вам же не жалко? 

— Дело не в этом. Это наш семейный праздник. Мы хотели побыть одни. 

— Ваш? — удивилась Ирина Петровна. — Мой сын платит за эту квартиру. Я помогала с ремонтом. Разве я чужая здесь? 

В три часа вернулся Лёша, нагруженный пакетами. Он казался абсолютно спокойным. Я увела его в спальню, чтобы выяснить, почему он не сказал мне о целой компании. Он лишь пожал плечами, ответив, что мама хотела сделать приятное, и не стоит так нервничать. Его спокойствие ранило меня сильнее, чем самоуправство свекрови. 

К десяти вечера стол ломился. Вероника в новом платье ёрзала на стуле, ожидая боя курантов. Ирина Петровна заняла самое удобное кресло, её подруги устроились рядом. Лёша включил телевизор. 

— Марина, садись с нами, — окликнула свекровь. — Хватит заниматься сервировкой! 

Я села рядом с дочкой. Вместо тихого семейного вечера получился шумный сбор малознакомых людей. Было грустно. 

— За новый год! — провозгласила Ирина Петровна, когда до полуночи оставалась минута. — За всех нас! 

Чокались. Я лишь пригубила бокал. Лёша смеялся маминым шуткам, Вероника показывала гостям свой рисунок. 

Куранты пробили двенадцать. Все обнимались, поздравляли. Я стояла в стороне. 

— С праздником, — Лёша обнял меня. — Всё хорошо. 

— Нет, — тихо сказала я. — Не хорошо. Нам нужно поговорить. 

Но он уже отошёл — Вероника тянула его смотреть салют. 

Гости начали расходиться только в третьем часу. 

— Прекрасный вечер! — с удовлетворением сказала Ирина Петровна, оглядывая зал. — Не беспокойся, я приберу. Хотя я здесь вроде как гостья. 

— Это вы привели гостей, вам и убирать, — вырвалось у меня. — Вы пригласили в мой дом посторонних без моего разрешения. Распоряжались на кухне. Испортили наш праздник. 

Она замерла с тарелкой. 

— Что? Я старалась для вас! 

— Для нас? Или для себя? 

Свекровь поджала губы. 

— Я вас уважаю, — сказала я твёрдо. — Но прошу и вы уважайте наши решения. 

— Я поняла. Я лишняя. Сейчас уеду. 

— Мама! — воскликнул Лёша. 

— Я не об этом, — я качнула головой. — Я хочу, чтобы вы были с нами. Но давайте договариваться заранее. 

— Я думала, вам будет веселее, — сказала она тише. 

— Возможно, но в другой раз спросите сначала. 

Утром я застала её на кухне за мытьём последней посуды. Мы молча пили чай в хрупком перемирии. Лёша проводил её. Я осталась у окна, глядя на заснеженный двор первого января. Ничего не решилось за ночь, но мы сделали первый шаг к более уважительным границам.