Свекровь дарит мне такие подарки, что трудно не заметить ее ненависть ко мне

Я вышла замуж по любви. Не из-за «пора-пора», не потому что «все подруги уже», а потому что влюбилась по уши и сделала это осознанно, в уже не юном возрасте. Мне казалось, что всё у нас с Мишей будет как в фильмах: уютные вечера, совместные завтраки, смех и поддержка. И, в целом, так и было... если бы не одна маленькая, но очень токсичная деталь — его мама. Дарья Степановна. Моя свекровь.

С первой нашей встречи она смотрела на меня так, будто я пришла грабить её дом. Ни улыбки, ни тёплого слова — одна подозрительность. Казалось, она уверена: я вот-вот обману её «золотого мальчика» и разобью ему сердечко.

— Он у меня особенный! — говорила она всем и каждому, не забывая косо поглядывать на меня. 

Когда мы с Мишей решили пожениться, я ожидала, что она, ну хотя бы ради приличия, улыбнётся. Или скажет: «Ну что ж, раз мой сын счастлив, пусть будет». Ага, сейчас. Она будто бы вскипела внутри. Говорят, можно глазом не моргнуть, а всё равно понять — человек тебя ненавидит. Вот так она и смотрела на меня.

На свадьбе я была в прекрасном настроении. До тоста Дарьи Степановны. Поднимает бокал и говорит:

— Сыночек, мама всегда рядом. Будь здоров и счастлив!

Тишина. Потом вежливые, неловкие аплодисменты. Я стою в центре, как дура, в белом платье. Ни слова обо мне, даже имени не упомянула. Гости переглядывались. Одна тётя Лена из-за стола прошептала:

— Ох, девочка, держись...

Но я была полна решимости не портить себе праздник. Подумала: «Ну, может, ей просто тяжело принять новую реальность. Переживёт».
Ха. Наивная.

Потом началась настоящая эпопея. Приезжает к нам раз в месяц с «подарками». Сначала я радовалась — думаю, заботится. Но когда она вручила мне крем с надписью «Для зрелой кожи 50+», на мой 28-й день рождения, у меня дар речи пропал.

— Миш, — показала я ему тюбик, — это что вообще?

Он расхохотался:

— Ой, ну маме, видимо, в аптеке перепутали...

— В аптеке? Это она лично подписала открытку: «Чтоб дольше сохранялась!» — Я чуть не задохнулась от обиды.

А потом пошли её знаменитые заготовки. Из десяти банок — девять с плесенью или вздутыми крышками.

— Миш, ты видел это? — показываю огурцы, покрытые белым налётом. — Она нас что, отравить хочет?

— Перебарщиваешь. Просто неудачная партия, наверное. Она же с любовью...

— С любовью бы она себе оставила эти бомбы замедленного действия!

Но Миша упорно не замечал ничего. Для него мама — чуть ли не святая, а я — та, кто «ищет повод».

А потом был юбилей Дарьи Степановны. Мы с его сестрой Ликой долго выбирали подарок. В итоге Лика вручила ей шикарный набор подсвечников — стильные, красивые, всё как она любит. Проходит пара месяцев — и бац! Я получаю этот набор обратно. В подарочной упаковке. С запиской: «Надеюсь, тебе пригодится».

— Это не та ли коробка, которую Лика ей дарила? — спросила я Мишу.

— Эээ... похоже на то.

— Я в шоке. Ты видишь, что происходит?

Но апофеоз наступил позже. Она вернула наш подарок. Просто так. Без стеснения. Принесла в пакете и вручила лично. Тут я не выдержала:

— Дарья Степановна, а зачем вы наш подарок вернули?

Она хлопает глазами:

— А это ваш был? Ой, я и не знала…

— Мам, ну зачем ты так? — сказал Миша, и я впервые увидела, как в нём что-то щёлкнуло.

Вот тут-то она меня окончательно возненавидела. Ведь её сыночек — её опора — осмелился заикнуться о том, что я, возможно, не дьявол во плоти.

С тех пор началась откровенная травля. Она стала привозить мне... тряпки. Не шучу. Тряпки для пола, тряпки для пыли, тряпки для окон. С комментариями:

— Ну хоть дома чисто будет, раз у тебя руки не доходят...

Потом — коробки с полуфабрикатами.

— Пусть хоть Мишенька поест, а то на этих твоих салатиках не проживёшь...

И кульминацией стали пакетики со средством от накипи.

— Вот, на! Чтобы чайник у тебя был чистым, как совесть! — усмехнулась она. Мне хотелось схватить этот пакетик и... ну вы поняли.

Даже моя коллега однажды зашла случайно, когда свекровь была у нас. Потом подошла и говорит:

— Я думала, ты преувеличиваешь. Но это просто треш. У тебя стальные нервы!

А Миша… он по-прежнему считает, что я «накручиваю себя».

— Да ладно тебе, она по-своему заботится. Просто ты с ней не можешь общий язык найти.

— Какой язык, Миша? На каком языке надо объяснять, что подарки с плесенью — это не «по-своему»?

Теперь он даже слышать не хочет о переезде. Говорит, что это я воюю, а не его мама. Меня это убивает. Я чувствую себя загнанной в угол. Мама его — как танк, давит, не тормозя. А муж стоит в стороне и хлопает глазами. Я одна в этом противостоянии. Чувствую себя чужой в собственной семье.

И если честно... иногда кажется, что проще развестись, чем бороться с этим монстром. Но пока я борюсь. Может, всё-таки достучусь до своего Миши. А если нет... тогда мне точно нужна другая война. Без свекрови.