Сестра считает, что раз я бесплодна, то могу сглазить ее новорожденного сына

Я уже много лет живу с мыслью о том, что никогда в жизни не смогу иметь детей. Двенадцать лет отчаянной борьбы, и всё бесполезно… Еще пять лет назад мне не было так больно, как сейчас. Все мои подруги давно вышли замуж, обзавелись потомством. А я живу одна и чувствую себя неполноценной.

Мой парень, с которым мы встречались четыре года, ушел именно из-за этого.

— Я не могу без детей, — сказал он, хотя в начале отношений клялся, что это неважно.

После его ухода я месяц не выходила из дома. Я сутками сидела в темной комнате, не включала электричество, ничего не ела. Мне казалось, что моя жизнь подошла к своему трагическому финалу. А когда я узнала, что он через полгода женился, а через девять месяцев у него родилась двойня, то я вообще не представляю, как всё пережила. Я ненавидела себя и жизнь за всё.

Мама утешала меня как могла: «У тебя же есть сестра. Вот она родит, и ты будешь любить ее ребенка как своего». Эти слова стали моим спасательным кругом.

Когда Катя сообщила, что беременна, я плакала от счастья. Казалось, Бог наконец-то дает мне шанс. Я сопровождала ее на всех УЗИ, покупала самые дорогие вещи для малыша, помогала ей материально, была ее личным такси.

У Катюши возникли сложности во время беременности, была реальная угроза выкидыша. Я, недолго думая, взяла все свои накопления и отвезла сестру в Москву, где они провела пять месяцев до родов. Конечно, ее муж тоже капитально вложился в ведение беременности в столице.

оэтому мою скромную лепту восприняли как копейки. И не вспомнили о ней…

Роды прошли успешно. Я узнала об этом из смс: «Родила. 3400, 52 см. Назвали Матвеем». Больше — ни слова.

На выписку меня не позвали. Когда я спросила почему, мама замялась:

— Она никого не хотела видеть, это спонтанно собрались.

Пять месяцев я ждала приглашения. Пять месяцев смотрела на фотографии племянника в семейном чате, где его держали на руках все — кроме меня.

Вчера я не выдержала и позвонила Кате:

— Почему ты до сих пор не показала мне сына?

Тишина. Потом ледяной голос:

— Ты же бесплодная. Вдруг из зависти сглазишь?

Мир остановился. Эти слова ударили больнее, чем измена бывшего. Моя родная сестра, которую я любила, считала меня способной на такое...
Мама, узнав, засуетилась:

— Она просто гормоны, после крещения всё наладится!

Но какое крещение может залечить эту рану? Да и не уверена я, что она изменит свое решение.

Сейчас я сижу у окна и смотрю на подаренную мной коляску, которая стоит у Катиного подъезда. Внутри — пустота. Последняя надежда, что хоть кто-то в этом мире будет мне по-настоящему родным, рассыпалась в прах.