Сестра хотела соблазнить моего мужа и заполучить нашу квартиру

Аромат свежего кофе смешивался с утренней прохладой на балконе моей двушки. Четыре года тотальной экономии – и вот она, свобода от ипотеки. Наша с Сергеем крепость. Если бы не одно «но». 

— Сереж, — обернулась я к мужу, копошившемуся в ноутбуке на кухне, — может, пора поговорить с Викой? 

Сергей, мой добряк-медведь, только вздохнул глубже: 

— Лик, ну не сегодня. Ты же знаешь ее… нрав. 

«Нрав» — это мягко. Моя младшая сестра Вика, рыжая бестия с подиумной внешностью, ворвалась в нашу жизнь полгода назад, сбежав от маминой опеки. «Поживу недолго, помогу деньгами!» — обещала клятвенно. Кто ж знал, что «недолго» растянется, а ее «помощь» обернется платой за головную боль? 

— Серж, ты видел ее сторис? «Мой уютный уголок в Москве»! — Я нервно постучала ногтем по стеклу. — С каких это пор уголок стал ее? 

— Ну… она вносила… — начал он неуверенно. 

Типичный Сергей – избегает конфликтов. А Вика тем временем захватывала плацдарм за плацдармом: ее косметика вытеснила мою из ванной, ее безвкусные картины висели на стенах, а теперь она диктовала, куда двигать мебель. 

Дверь щёлкнула, и в квартиру впорхнула сама виновница. 

— О, семейные посиделки? — Вика картинно уронила сумку. — Кстати, гостиную надо освежить. Раз уж это теперь наш общий дом… 

Я не выдержала: 

— Наш? Прости, что? 

— А что такого? — Она плюхнулась на диван. — Я тоже вкладывалась! Или мои деньги пахнут иначе? 

— Вик, это была аренда! — сказала я. — А-РЕ-Н-ДА! Мы же четко договаривались! 

— Договаривались, договаривались… — протянула она, листая что-то в телефоне. — Жизнь, сестрёнка, меняется. Вот взять твоего Серёжку… 

Ее улыбка стала хищной. 

Тот вечер. Сергей был на корпоративе. Я шла домой поздно, мечтая о тишине. Но, открыв дверь, услышала с кухни: 

— Серёж, ну что ты как мальчик… — мурлыкал голос Вики. — Такой сильный, а живешь с этой занудой, которая только копейки считает… Тебе нужна женщина, которая умеет жить! Которая покажет тебе настоящую жизнь… Она прямо перед тобой. 

Я замерла. 

— Вика, хватит… — бормотал Сергей пьяным языком. — Я люблю Лику… 

— Любишь? — насмешливый смешок. — А я вижу, как ты на меня смотришь. 

Грохот. Сдавленный смех. Я вошла на кухню. 

Картина: Сергей, еле стоящий, прижат к холодильнику. Вика в коротком шелковом халатике почти обвила его. 

— Вот как… — выдавила я. 

Вика отскочила, но в глазах – торжество: 

— О, сестра! Мы тут… Серёжке плохо, помогаю. 

— Лика… — Сергей шагнул и пошатнулся. — Я не… Она сама… 

Утром позвонила маме: 

— Мам… Всё… Развожусь! Пусть душат друг друга в нашей квартире! 

— Дурочка, — услышала ее спокойный голос. — А ты не думала, что ей это и нужно? Охмурить Сергея, квартиру поделить? Помнишь тётю Галю? Как она больной прикинулась, чтоб невестку выжить? 

Вскоре в нашей квартире раздался звонок. На пороге – мама с огромным чемоданом. 

— Дочки! — Она схватилась за сердце. — Приехала… Доктор велел – постоянный уход нужен. Совсем разваливаюсь… 

Вика, наносящая автозагар, остолбенела: 

— Куда?! Тут тесно! 

— Пустяки! — Мама прошла в прихожую. — Викулечка, солнышко, ты уж свою комнатку маме уступишь? Тебе, молодой, и на диванчике сойдет… 

— Но… Свидания! Проекты! — ее взгляд метался. 

— Какие проекты, милая? — мама всплеснула руками. — Ты же в телефоне целыми днями. Мужики подождут. А ты за мной поухаживай – супчик, массажик… 

Неделя превратилась для Вики в кошмар. Мама требовала завтрак в постель, придиралась к пылинкам, заставляла мерять давление по пять раз на дню. А когда очередной «инвестор» позвонил в дверь, мама выскочила в бигуди и рваном халате: 

— Ой, к Викусе? А мы как раз клизмочку ей собрались ставить… Беда с кишечником-то! 

Ухажер исчез быстрее мысли. 

Через две недели Вика, рыдая, швыряла вещи в чемодан: 

— Всё! С меня хватит! Лечу к Антону в Питер! Он давно зовет! 

— Доченька! А я? Кто мне таблетки подаст? 

Дверь захлопнулась. Мама подмигнула мне: 

— Ну как? 

— Мам, ты лучшая! — Я обняла ее. — Но… Сергей? 

— Сергей? — Она хитро прищурилась. — Мужик славный, хоть и тряпка. Оступился. 

Вечером Сергей пришел с огромным букетом: 

— Лик… Прости. Она… Я не понимал… Клянусь, ничего не было! Боюсь тебя потерять… 

Я смотрела на его перекошенное от вины лицо. Годы рядом. Поддержка. Надёжность. 

— Ладно, шалопай, — я шмыгнула носом. — Но учти: ещё раз – и конец! 

Он просиял и схватил меня в охапку: 

— Никогда! Знаешь… Может, ремонт? На наш вкус. 

…Стены теперь цвета нашего счастья. Фотографии наших путешествий. Мои фиалки на подоконнике. Никаких чужих картин.