Родители купили нам квартиру… с условием, что они будут жить в соседней комнате

Мы с Алексеем поженились два месяца назад. Два месяца счастья, перемешанного с бесконечными подсчетами: сколько отложили на аренду, сколько осталось до зарплаты, что можно урезать в бюджете. Когда родители предложили купить нам квартиру, я сначала расплакалась от облегчения.

— Мы купим вам трешку, — сказала мама, гладя меня по волосам, как в детстве. — Но мы будем жить рядом. В соседней комнате.

Тихое гудение холодильника. Тиканье часов в прихожей. Я смотрела на их лица — такие родные, такие любящие — и понимала: это не предложение. Это приговор.

Леша молча сжал мою руку под столом. Мы оба знали: отказаться — значит обречь себя на годы съемного жилья, где хозяин может в любой момент поднять цену или попросить освободить квартиру.

Когда мы переехали, я старалась радоваться: собственная ванная, кухня, где можно повесить собственные шторы... Но уже через неделю я ловила себя на том, что задерживаю дыхание, проходя мимо их комнаты. Что вздрагиваю, когда папа неожиданно появляется на кухне в трусах. Что краснею, когда мама намекает, что «стены тут тонкие»...

Иногда ночью, когда все спят, я выхожу на балкон и смотрю на огни чужих окон. Где-то там живут люди, которые не знают, каково это — делить жилье с призраками своего детства. Которые не слышат, как за стеной мама плачет, потому что папа опять задержался «с ребятами».

Леша последнее время задерживается на работе. Говорит — проект. Я киваю и не спрашиваю, почему от его одежды пахнет дешевым парфюмом.

Родители довольны: их дочь под присмотром, зять — почти сын. Только я иногда ловлю себя на мысли, что наша спальня с Лешей — это клетка. А ключ от нее висит на поясе у мамы.