– Просто я заплатил тому врачу за заключение, – спокойно сказал бывший муж после многих лет моего отчаяния

С Жекой мы встретились, когда он уже был свободен от прежних уз. О своем первом браке он высказался четко: «Бывшая супруга не разделяла моего желания стать отцом. А я не видел будущего без продолжения рода». Я мечтала о малышах и всей душой полюбила этого человека. Мы создали семью, договорившись подождать с потомством годик-другой. 

Однако, когда назначенный срок подошел, Жека начал говорить о других целях. Мол, нужно машину сменить, карьеру укрепить, мир повидать. Но мое материнское чувство уже проснулось, я настаивала. Он в конце концов уступил, но с видом человека, совершающего великую жертву. Шли месяцы, две полоски так и не появлялись. 

Врачи в консультации, осмотрев меня, разводили руками и советовали привести супруга. Жека злился, клялся, что с ним все в порядке, ссылался на старые анализы времен жизни с первой женой. Наши разговоры перерастали в ссоры. В итоге он настоял на визите в платный медицинский центр, заявив, что муниципальным учреждениям верить нельзя. 

После множества сложнейших процедур и исследований мне объявили диагноз: уникальное отклонение, практически исключающее возможность зачатия. Требовалась долгая и дорогая терапия. Я рыдала, мучилась чувством вины, предлагала ему свободу. Говорила, что он сможет найти другую, которая подарит ему сына или дочь. Жека в те дни был полон сочувствия и уговаривал меня не отчаиваться. 

Мы продолжали жить вместе, внешне все было благополучно. Но любая, даже мелкая размолвка, заканчивалась одним и тем же упреком. 

— Если бы у нас был ребенок, я бы терпел такие капризы? — бросал он холодно. 

Если я позволяла себе мечтать о дорогой покупке, следовала фраза:  

— Потратил бы эти деньги на сына с радостью, а так — не вижу смысла. 

Я не находила слов в ответ, просто молча уходила и плакала. Визиты к доктору не приносили утешения, он лишь разводил руками. 

Промучившись в этом браке больше десяти лет, я подала на развод. Не из-за обид, а из-за жалости к нему. Он так мечтал о наследнике. 

Я переехала в другой город, где встретила Сергея. Сразу предупредила его о своем диагнозе.  

— Я не смогу тебе подарить детей. Если это для тебя важно, давай сразу прекратим общение. 

Он мягко улыбнулся в ответ: 

— Ты думаешь, это проблема? У меня уже есть взрослая дочь от первого брака. 

В общем, нас все устраивало. Я не стремилась больше ни к официальному браку, ни к материнству. Да и вообще, казалось, все желания остались в прошлой жизни. Мне было достаточно простого человеческого тепла. Мы стали жить вместе. А через несколько месяцев я почувствовала странную слабость и тошноту. Меня охватил суеверный ужас, будто подкралась смертельная болезнь. Идти к врачу боялась до паники. Сергей, не слушая возражений, почти силой отвел меня в клинику. Доктор после осмотра произнесла спокойно: 

— Ну, милочка, какие же вы наивные. У вас беременность. Примерно восьмая неделя. 

— Этого не может быть! — вырвалось у меня. — Мне ставили бесплодие! 

— Кто поставил? — удивилась она. — Все в полном порядке. Правда, возраст для первых родов уже солидный. Но я думаю, справитесь. 

Я вышла из кабинета, и ноги подкосились. Меня подхватил Сергей, его лицо вытянулось от страха. 

— Что там? Очень плохо? 

— Я в положении, — прошептала я, и заплакала. 

— Так это же прекрасная новость! — он расхохотался и крепко прижал меня к себе. — О чем же плакать? 

Почему-то первой мыслью было позвонить Жеке. Но набраться смелости я смогла только через несколько месяцев, уже держа на руках свою крошечную дочь. 

— Привет, это Анна, — сказала я, когда он взял трубку. — Хочу поделиться новостью. У меня родилась дочь. 

— Думаешь, я удивлен? — холодно ответил он. — Я никогда не хотел становиться отцом. Просто заплатил тому врачу за нужное заключение. А жили мы вполне счастливо, не так ли? Не понимаю этой всеобщей мании с деторождением. 

Я не стала слушать дальше. Просто положила телефон и обняла свое маленькое, теплое чудо крепче. Все тайное когда-нибудь становится явным.