– Припугни свою мать, – учила невестка моего сына, желая завладеть квартирой

Сегодняшнее утро началось с неприятного открытия. Выйдя из ванной, я застыла на пороге: в моей спальне хозяйничала Марина. Она энергично смахивала пыль с комода, а на полу стояло ведро с водой. 

— Анна Петровна, я же вижу, что у вас беспорядок! — бросила она мне, не прекращая движения. — Я всю квартиру почти прибрала, а вы до сих пор с постелью не разобрались. У нас с Сережей сегодня планы, я хочу поскорее со всем управиться. 

Меня будто оглушили. Эта комната — мое последнее убежище. 

— Марина, пожалуйста, не надо. Я сама прекрасно справлюсь. Мне сегодня нездоровится, вот я и прилегла ненадолго. 

Она фыркнула и ушла. Я глубоко вздохнула. С того дня, как сын привез эту девушку из своей командировки в северный городок, мой дом перестал быть моим. Я видела, как она за него держится, и не смела противиться. 

В дверном проеме возник Сергей. 

— Мама, что ты опять устроила? Марина рыдает! Она старается, а ты ее отталкиваешь! Неужели трудно быть добрее? 

У меня внутри все сжалось. 

— Сережа, не кричи на меня. Я всего лишь попросила не вторгаться в мое личное пространство. 

— Мне надоели эти вечные претензии! Ты должна извиниться перед ней. Прямо сейчас! 

Я смотрела на него и не узнавала своего мальчика. Тихий ужас подкрадывался к моему сердцу. 

— Хорошо, я подойду, поговорю. Наверное, я была слишком резка. Ей и правда непросто в чужом городе. 

Сын, моментально смягчившись, удалился. Я же осталась сидеть на краю кровати, чувствуя себя совершенно разбитой. Может, я и впрямь не права? Стоило найти в себе силы и попытаться наладить мост. 

Я привела себя в порядок и вышла в коридор, намереваясь предложить невестке чаю. Их голоса доносились с кухни. 

— Я больше не выдержу, Сереженька! Она ненавидит меня! Я готова была бы работать, но ты против. 

— Успокойся, дорогая. Без диплома здесь только уборщицей устроишься. Зачем тебе это? Я зарабатываю, мама помогает. 

— А если подумать о детях? — голос Марины стал визгливым. — Где мы их разместим? Твоя мать могла бы перебраться на вашу дачу. Прекрасный домик, а она там бывает только летом. Подарила бы нам эту жилплощадь! 

— Милая, это ее собственность. Отец завещал. 

— Тогда припугни ее немного! Скажи, что из-за ее жадности мы не можем завести ребенка! Любая бабушка должна понять. 

— Ладно, я поговорю с ней. Уверен, она пойдет нам навстречу. 

Я отступила в тень. «Припугни». 

Я вернулась в комнату и набрала номер своего брата, Алексея. Он жил в области, но всегда был опорой. Я с трудом выдавила несколько фраз. Он ответил кратко: «Выезжаю». 

Через час раздался звонок. Сергей поприветствовал дядю Лёшу. Тот прошел ко мне, окинул взглядом. 

— Ты бледная, Аня. Собирай вещи. Поедешь к нам, с Людой пообщаешься. Она соскучилась. 

— Сынок! — позвала я Сергея. — Я уезжаю к дяде Леше. На несколько дней. 

— Хорошо, мам. Я как раз хотел обсудить с тобой кое-что важное. Но позже. 

— А Марина где? 

— В спа-салоне, у нее запись. 

Он выглядел растерянным. В машине я, сдерживая слезы, рассказала Алексею все. Он молча слушал, и лицо его становилось все суровее. У них в доме, среди тишины и заботы, я наконец смогла перевести дух. Люда, моя верная подруга, обняла меня. 

— Держись, Анечка. Теперь нужно действовать с холодной головой. Они думают, что ты сломаешься. Не дай им этого. 

Я провела у них три дня, собираясь с силами. А потом вернулась домой. Но не одна. Со мной был Алексей. 

Сергей и Марина встретили нас на пороге с масками неловкости на лицах. Вечером состоялся разговор. Алексей был непоколебим. Он четко дал понять, что я не останусь без его поддержки и защиты. Итогом стала наша договоренность: молодые переедут на дачу, где простор и свежий воздух, а я останусь в городской квартире, в стенах, хранящих память о всей моей жизни. 

Когда мы остались одни, я услышала за стеной сдавленный голос Марины: 

— И что это было? Я мечтала о центре, а мы окажемся на отшибе! 

— Все, точка поставлена, — сухо ответил Сергей. — Я не позволю тебе манипулировать моей матерью. Дядя Лёша открыл мне глаза на многое. 

Больше она не сказала ни слова. Я знала, что это не конец. Но теперь я не одна.