– Настоящая дочь должна видеть, в чем нуждается ее семья! – родители тянули из меня деньги, пока я не изменила поведение

С малых лет мне твердили: семья — это взаимный договор. Сначала забота исходит от старших, а потом приходит время платить по счетам. В детстве такая логика казалась незыблемой. Однако с годами я начала видеть в ней изъяны. 

В пятнадцать я устроилась курьером, чтобы скопить на новый планшет. Помню, как дрожала от волнения, получая свою первую зарплату. Но мать в тот же вечер забрала конверт. 

— Семейный бюджет требует пополнения, — заявила она. — Ты же понимаешь, коммунальные услуги сами не оплачиваются.

После этого случая я перестала посвящать родителей в свои цели. Главной мечтой стал отъезд. Я погрузилась в учебу. Мама видела меня учителем русского языка, но я, скрытно подав документы, поступила в питерский вуз на программиста. 

С третьего курса брала первые заказы. После защиты диплома устроилась в IT-компанию и продолжала вести freelance-проекты. В двадцать четыре года я приобрела скромную студию в новостройке. Родительская реакция была мгновенной: 

— Мы тут в ветхом доме дышим плесенью, отец здоровье подорвал на заводе, а ты недвижимость себе покупаешь! Совести у тебя нет? 

— Вы ни словом не обмолвились, что нуждаетесь! — пыталась я оправдаться. 

— Настоящая дочь сама должна видеть, в чем нуждается ее семья, — фыркнула мать. 

С той поры я стала ежемесячно отправлять им деньги. Суммы постоянно росли. 

Перед знакомыми мама с гордостью рассказывала о моей поддержке, но мне от нее доставались лишь новые претензии. Однажды, после очередного унизительного скандала из-за моей занятости, я разрыдалась в офисе. В этот момент в дверь постучала моя коллега и подруга Вероника. 

— Алена, что случилось? — спросила она, протягивая салфетку. — У тебя вид совершенно разбитый. Надеюсь, это не из-за вчерашнего совещания? 

— Нет, это снова родственники, — выдохнула я и неожиданно для себя выложила всю правду. 

— Ах, вот как, — усмехнулась Вероника. — Признайся, ты продолжаешь их финансировать? 

— А как иначе? Они же не справятся... 

— Поверь моему опыту, — строго сказала она, — иногда помощь усугубляет ситуацию. Перестань быть источником их благ. Увидишь, как быстро они найдут в себе скрытые резервы. 

Эта мысль стала для меня откровением. Когда мать в следующий раз потребовала срочно перевести крупную сумму на «ремонт», я вежливо, но твердо отказала. Сквозь поток оскорблений я впервые расслышала не силу, а беспомощность. 

Через месяц мне предложили возглавить полугодовой проект в Казани. Вечером, гуляя по набережной, я приняла звонок. 

— Немедленно возвращайся! — кричала в трубку мать. — У нас сломался телевизор, а без новостей отец с ума сходит! Жду завтра! 

— Мам, я в Казани, — спокойно ответила я. — И задерживаюсь надолго. 

— В Казани?! Как ты смеешь отдыхать, когда мы тут мучаемся! Ладно, хотя бы деньги пришли! Срочно! 

— Снимайте с депозита, который я для вас открыла, — предложила я. — А с этого месяца переводы прекращаю. 

— Жируешь, а родителей кидаешь! — завопила она. — Нам, старикам, теперь на паперть идти? 

— Вам по пятьдесят с небольшим, папа еще вполне может работать. Кстати, чем он занимается все эти годы? 

— Понятно, Питер тебя испортил! — сменила тему мать. — Наверное, с каким-то проходимцем связалась! 

— Я сделала для вас все, что было в моих силах, — мягко сказала я. — Большего вы не дождетесь. 

— Мы тебя родили! — пафосно воскликнула она. — Ты нам обязана всем! 

— Нет, мама. Это твоя добровольная жертва, а не мой неоплаченный долг. 

После этой беседы с матерью на душе было спокойно. По возвращении в Питер я узнала, что отец устроился сторожем, а мать стала вести кружок. Их звонки теперь были наполнены обычными житейскими жалобами, и я наконец могла искренне их выслушать и поддержать.