Начальник решил самоутвердиться за мой счет при коллективе, но получил ответ по заслугам

Новый начальник отдела, Евгений Сергеевич, появился в офисе с громкими обещаниями «навести порядок». Его взгляд скользил по сотрудникам, как по неодушевленным предметам, но на мне задерживался дольше. Я чувствовала это — холодное, оценивающее. Как будто он искал слабое место.

Первые недели я старалась игнорировать бестолковые замечания во время планерок. «Ирина Викторовна, вы уверены, что эти цифры верны? Женская логика, знаете ли…» — его усмешка резала воздух. Коллеги опускали глаза, будто боялись, что следующей жертвой станут они. Я молчала, перепроверяла отчеты и клала ему на стол с пометкой «Пересчитано вручную». Он хмурился, но ошибок не находил.

Всё изменилось в тот четверг. Мы готовили презентацию для важного клиента, и я отвечала за аналитику. Евгений Сергеевич вызвал меня в переговорную, где уже собралась команда.

— Ирина, — начал он, — мне кажется, ты переоцениваешь свою роль. Твои графики выглядят… как детский рисунок.

Он вывел на экран мою работу. Красным маркером были обведены цифры, но пометки не имели смысла — он просто подчеркнул случайные данные.

— Коллеги, — он обвел взглядом зал, — давайте учиться на ошибках. Ирина, объясни, почему здесь такие показатели?

Я знала: цифры безупречны. Но его цель была не в этом. Он хотел, чтобы я заикалась, оправдывалась, теряла лицо. Руки сжали папку с документами.

— Евгений Сергеевич, — голос звучал спокойно, — эти данные подтверждены тремя источниками. Вот сравнительный анализ. — Я открыла папку, вынула листы, разложила их перед ним. — А если вас смущает визуал, то, согласно корпоративному гайдлайну, мы используем именно такие графики. Вы ведь его утверждали?

Кто-то сзади подавил смешок. Евгений Сергеевич покраснел.

— Ты позволяешь себе указывать мне? — он встал, нависая над столом.

В этот момент секретарша сообщила по телефону о входящем звонке от директора. 

Он держал трубку, бормоча: «Да, конечно, сейчас подойду». Но не успел собраться, как директор вошел в переговорную. Лицо Василия Петровича было каменным.

— Евгений, клиент только что отменил встречу. Говорит, получил нашу аналитику с пометками «некомпетентно» и «переделать». Это твоя работа?

Евгений Сергеевич побледнел. Я вспомнила, как вчера видела его за моим компьютером. Он копировал файлы, думая, что я не замечу. Но я заметила. И отправила клиенту оригинальный отчет, приложив… его «правки».

— Василий Петрович, — я встала, — возможно, это недоразумение. Евгений Сергеевич просто хотел улучшить презентацию. К сожалению, его метод редактирования оказался слишком креативным.

Директор взглянул на графики с красными каракулями, потом на Евгения. Вздохнул.

— В мой кабинет. Сейчас.  

На следующий день Евгений Сергеевич выглядел понурым. Ходили слухи, что ему устроили выговор и лишили премии. Но официально его не уволили — слишком много связей, слишком много «нужных» людей за ним стояло.  

Он не извинился. Зато больше не придирался к моей работе. Теперь на планерках он избегал моего взгляда, а если и бросал реплику, то сухую, деловую, без прежних колкостей. Коллеги перешептывались, что я его «сломала», но я не чувствовала победы. Просто стало легче работать без его придирок.