Мы купили дачу с баней, а бывшие хозяева решили, что можно приезжать к нам попариться

мнение читателей

Мы с мужем кузнечиками прыгали от радости. Дача! С просторным участком, яблонями и – о чудо! – настоящей бревенчатой баней. Мечта, выстраданная годами съемных квартир и городской духоты. Заехали в первую же субботу, с энтузиазмом начали выносить хлам, оставленный прежними хозяевами. 

И вот, когда мы, измотанные и счастливые, пили чай на веранде, на участок, как к себе домой, въехал старенький «Запорожец». Из него вывалились тучная тетя Тома (так она сама представилась) и ее молчаливый супруг Николай – бывшие хозяева. 

— О, новоселы! — протрубила тетя Тома, направляясь к бане, мимо нас, будто мы воздух. — Мы как раз проездом, решили баньку проветрить, парку дать. Уж больно сроднились с ней за двадцать лет! 

Я остолбенела. Муж мой, Миша, вежливый до безобразия, промямлил: 

— Здравствуйте... Но вы же продали... 

— Ничего, ничего, — махнула рукой тетя Тома, уже вертя ключ в замке бани (этот ключ, видимо, они «забыли» отдать). — Мы быстро! Часок другой – и уедем. Николай, неси веники из багажника! 

Это было уже слишком. Это – мой дом. Моя баня. И эта женщина в цветастом балахоне вела себя, как королева, милостиво разрешающая нам пожить на ее земле. 

Я встала, перегородив им путь к распахнутой дверце бани. Пыльный халат, волосы в пучке – вид, возможно, не грозный, но решимость пылала в глазах. 

— Тамара Ивановна, Николай Петрович, — голос прозвучал удивительно ровно и громко. — Остановитесь. Сейчас же. 

Они замерли, удивленные. 

— Ваша баня? — я сделала шаг вперед. — Нет. Больше нет. Вы ее продали. Этот участок, дом и баня – наша собственность. Юридически. Безвозвратно. 

Тетя Тома покраснела: 

— Да мы же просто... попариться! По-хорошему! Мы же соседи теперь! 

— Соседи не заезжают без приглашения и не открывают чужую баню своими ключами, — отрезала я. — Вы здесь – незваные гости. На частной территории. Это называется «вторжение». Я имею полное право вызвать полицию. Прямо сейчас. 

Николай Петрович заерзал, потупился. Тетя Тома надула губы: 

— Ну и нравы! Раньше люди добрее были! Баня-то наша, дух наш! 

— Дух ваш, надеюсь, улетучился вместе с вашими вещами, которые мы долго выгребали, — парировала я. — А кирпичи и бревна – теперь наши. А париться с Николаем Петровичем вы будете у себя дома. Я забираю ключи, — я вынула из замка ключ. — Уезжайте. Сейчас же. Пока я не набрала 102. 

Тетя Тома что-то пробормотала про «неблагодарных», и обратилась к мужу:  

— Николай, поехали! Не нужна нам их баня! Устроимся лучше! 

«Запорожец» фыркнул и, подпрыгивая на кочках, выкатился за ворота. Миша обнял меня: 

— Гроза ты моя! Я бы, наверное, стушевался... 

— Нельзя стушеваться, когда на твое счастье посягают, — сказала я, глядя на поднятую пыль. — Особенно если это счастье только что купил. И баня в нем – святое. 

Мы переглянулись и рассмеялись. На душе было легко. Теперь можно было спокойно париться в своей бане. На своей земле. Не боясь появления непрошенных гостей.  

В рубрике "Мнение читателей" публикуются материалы от читателей.