Моя мама решила начать новую жизнь, только это произошло за мой счет

Знаете, я безумно рада за свою маму. Ей сорок восемь, а она взяла и решила начать всё с чистого листа! Это же круто, правда? Вот честно, я бы аплодировала стоя… если бы вся эта «новая жизнь» не начиналась за мой счет.
Помню, полгода назад с ней что-то случилось. Сидим как-то вечером на кухне, пьем чай, и она такая, смотря в окно: «Всё. Хватит. Я разошлась с Игорем». Я аж чайной ложкой подавилась. Игорь — тот еще тип, вечно бухой, а в запое так вообще руки распускал. Я, конечно, чуть ли не с криком «Ура!» из-за стола не выпрыгнула.
— Мам, да это же лучшая новость за последние пять лет! Давно пора было этого альфонса в шею выставить!
Она улыбнулась тогда впервые за долгое время. И понеслось. Мама преобразилась: сменила заячьи стрижки на модную каре, выбросила свои застиранные халаты и начала покупать платья. Настоящие, женственные! Стала ухаживать за кожей, маски там разные, кремы. Глаза загорелись, появилась какая-то легкость в движениях. Я таяла от гордости, честное слово. В ее-то возрасте найти в себе силы так всё поменять — это ж надо было решиться!

А потом она вспомнила про курсы флористики, о которых мечтала года этак четыре назад.
— Представляешь, — говорила она, загораясь, — а Игорь тогда посмеялся: «В твои-то годы розы из лент плести? Не смеши». И я сдалась, отступила.
— А сейчас ты сделаешь это для себя! — поддержала я ее тогда.
И она пошла. Ходила счастливая, с папками и всякими цветочными заготовками. Я думала: ну вот, наконец-то моя мама живет для себя. Ан нет, оказалось, это был только разгон.
Три недели назад звонок. Голос у мамы взволнованный, счастливый.
— Доченька, у меня для тебя новость! Я уезжаю. В Москву.
У меня в глазах потемнело.
— В смысле уезжаешь? Надолго?
— Ну, я хочу сменить обстановку! Хочу пожить в большом городе, посмотреть, как это. Надоела мне наша провинция, эта серая тоска.
В голове у меня пронеслось: «А как же бабушка?» Моя бабушка, ее мама, которая уже почти не встает с постели. За которой нужен постоянный уход. Мы ухаживали за ней вместе. Теперь — значит, я одна.
— Мам, а бабушка? — выдавила я.

—Ты же справишься, ты у меня сильная! — прозвучал в ответ жизнеутверждающий бодрячок.
Но и это еще не всё. Начался у нас дома ремонт. Вернее, он начался и… застрял. Маму вдруг взбесили наши старые обои. Она с энтузиазмом их ободрала, мы с ней вместе выбрали новые, светлые, и успели поклеить только в бабушкиной комнате. А потом — дух захватило от новой жизни. И всё. Теперь наша квартира напоминает кадры из фильма про апокалипсис: голые стены, везде куски штукатурки, свернутые рулоны обоев. И я посреди этого всего. Одна.
Ах да, еще дача! Мама выставила ее на продажу три месяца назад, но поскольку она теперь житель мегаполиса, все хлопоты по продаже свалились на меня. Она оставила мне доверенность, будто это какой-то подарок.
Короче, картина маслом: мама рванула в новую жизнь, а на мне висит старенькая бабушка, требующая все больше ухода, разгромленная квартира и непроданная дача. Состояние загнанной лошади — это про меня.

С дачей я поступила радикально — сняла все объявления и сунула доверенность в дальний ящик. Пусть лежит до лучших времен.
А вот с остальным — полный тупик. Закончить ремонт одной? Да я за год не управлюсь! Денег на рабочих нет, сил и умения — тоже. А бабушка… С ней с каждым днем всё сложнее. Она стала многое забывать, почти не встает. Варианты? Нанять сиделку — денег нет. Отправить в пансионат — тем более. Уволиться с работы и сидеть с ней самой? А на что тогда мы жить будем? Мама, когда я осторожно намекнула на финансы, вздохнула: «Дочка, ты же понимаешь, мне тут квартиру снимать, жизнь в столице дорогая…»
И вот я сижу в этой полуразрушенной квартире, слушаю, как бабушка зовет меня из соседней комнаты, и у меня в голове крутится один и тот же вопрос, который, кажется, скоро сведет меня с ума: «Почему я одна должна со всем этим справляться?» Ведь это мама затеяла этот ремонт! И бабушка — это ее мама! Новая жизнь — это, конечно, прекрасно. Но я тоже хочу жить. А не существовать, как загнанный зверь, в лабиринте чужих нерешенных проблем.