Мой сын терпит постоянные издёвки в школе, а виноват он сам

Когда я была беременна, мой парень меня бросил. Ну, как парень… Так, мальчик, с которым я встречалась скорее из жалости. Он был пухлый, неуверенный, маменькин сынок. А его мама, в свою очередь, решила, что я ему не подхожу. Ну и ладно. Беременность была желанной, а к нему у меня особых чувств и не было.

Но он был высокий, симпатичный, хоть и полный. От такого можно было рожать, так что – скатертью дорожка.

Родился сын. Красавец! Щечки – яблочки, глазки – светятся умом, крупный, крепкий – настоящий богатырь! Подруги завидовали: «Какой милый! Какая прелесть! Я бы такого же хотела!» Бабушка его тискала, а я только умилялась.

Но вот годы шли, а щечки никуда не пропадали. Да и не только щечки. В садике – самый пухлый в группе. В школе – самый полный в параллели. А ведь ест, как все! Мясо, рыба, овощи, фрукты. Ну да, иногда сладкое или чипсы – но не ведрами же! Все вокруг твердили: «Да вытянется он! Вот увидишь, к десяти годам всё нормализуется!»

Но не нормализовалось.

К десяти годам он все еще был толстеньким. Не ожирение, но слой жира – присутствует. Первые тройки по физкультуре, первые издевки от одноклассников.

Первые мои разговоры с учителями: «Пресекайте буллинг, дети бывают жестоки!» – а в ответ пожимание плечами.

Я пыталась с ним разговаривать. Уговаривала на диету – не хочет. Не могу понять, откуда вес? Однажды он вернулся домой, стал снимать новые ботинки – а в кармане что-то хрустнуло. Вытаскиваю – упаковка от чипсов. Говорю:

– Лева, а это что?

Он смотрит на меня исподлобья:

– Ну… Я купил.

– На какие деньги?

– На карманные.

Оказалось, что все свои небольшие накопления он тратил на вредную еду. В школе, после школы, по дороге домой.

Пошли к школьному психологу. Ходил пару недель, а потом бросил. Узнала случайно: звонит мне психолог и спрашивает:

– А где Лева? Он уже неделю ко мне не приходил.

Разговоры – бесполезны. Просьбы, угрозы, уговоры – все мимо. Он продолжал есть. Я смотрела на него и видела в нем его отца.

К тринадцати он перерос меня. Но не вытянулся – просто вырос вширь. Сейчас ему пятнадцать. В классе два аутсайдера – он и девочка с лишним весом. Они дружат – их объединяет общий враг: худые, спортивные, активные подростки.

Я устала.

Борюсь за его здоровье уже много лет. А он? Он нашел приятелей – компьютерщиков из параллельных классов. Тощие, сутулые, из дома не выходят. И Лева теперь с ними. Там у них культ фастфуда – пицца, газировка, чипсы. А он и рад!

В школу ходить не хочет. Издеваются. В дни, когда физкультура, просто лежит в постели и орет:

– Я НЕ ПОЙДУ!

Я ухожу на работу, а он остается дома. По средам физкультура – значит, в школу он не идет. Зато дома шоколадки ест.

– Лева, ну почему ты не хочешь что-то изменить? Посмотри, все подростки сейчас такие активные, энергичные! Все хотят чего-то добиться! – пытаюсь его встряхнуть.

– Мам, оставь меня в покое, – бубнит он.

Он не любит себя. Носит балахоны на два размера больше, в зеркало не смотрится. Еще и мыться перестал. Я однажды говорю:

– В таком виде ты в школу не пойдешь!

– Ну и не пойду, – бурчит.
– А что ты вообще собираешься делать?

И вот тут он выдает план своей жизни:

– Я накоплю деньги, сделаю липосакцию и буду красавчиком!

– А деньги где возьмешь? – едва не смеюсь от неожиданности.

– Ну, ты же мне дашь…

Я смотрю на него и не знаю, смеяться или плакать. Как я могла до такого довести? Как он мог до такого дойти? Что делать дальше?

Я устала. Очень устала. Но останавливаться нельзя. Это же мой сын.