Мама огорошила меня новостью на мой день рождения, а потом я разгребала эту проблему

Мой двадцать пятый день рождения должен был стать крутым: застолье с друзьями, торт, подарки. Но всё пошло под откос с утра, с одного-единственного звонка от мамы. Голос у неё был такой… сияющий, будто она выиграла в лотерею.
— Доченька, с днём рождения! У меня для тебя такой подарок… Нет, даже не подарок, а новость! — она сделала драматическую паузу. — Я беременна. У тебя будет братик или сестрёнка.
Я онемела. Телефон чуть не выпал из руки. В голове пронеслось: «Ей же сорок семь. Папы нет семь лет. Что за бред?»
— Ты что, с ума сошла?! — вырвалось у меня, срываясь на крик. — В твои-то годы! Это как вообще? И… от кого, интересно?
Я не слышала, чтобы у неё кто-то был. После папы она будто в монастырь ушла. А тут — на тебе.

Мама фыркнула в трубку, но не рассердилась, а будто даже обрадовалась моей реакции. 
— От Игната. Ты не помнишь, наверное. Сантехник, приходил кран чинить. Такой руки золотые, всё починил за пять минут. Ну, я его чаем угостила, поболтали… одно за другим. Так что всё прилично, не переживай.
Вот это поворот. Сантехник. Мозг отказывался это складывать в картинку. 
—Ясно дело, он, конечно, приезжий? — скептически протянула я.
— Ну и что с того? — голос мамы наконец-то нахмурился. — У тебя своя жизнь, своя квартира. У меня — своя. Я перед тобой отчитываться не должна, кого к себе вожу! Я думала, ты порадуешься за мать! А ты как судья строгий.
— Да давно ли ты с ним? — не унималась я. 
—Какая разница? Я в полном порядке и чувствую себя отлично, не твоё дело! 
—Ну… дело твоё, — сдалась я, пожимая плечи у безмолвного телефона. — Хотя я бы на твоём месте трижды подумала.
На том и закончилось. А зимой мама родила Илью. Сначала всё было мило: сопит себе комочек, все умиляются. Но время шло, а он не начинал говорить, не реагировал на имя, всё кружился на одном месте. Врачи сначала успокаивали: «Рано ещё, мамочка, не переживайте». А потом посерьёзнели и заговорили про «обследования», «нарушения», «генетику».

Тут-то и всплыло, что маме ещё во время беременности на УЗИ намекали на риски. Предлагали даже прервать. Но она, ослеплённая любовью к этому Игнату, горела идеей родить ему сына. Наслушалась, видимо, сказок про «медицина всё врёт» и подписала отказ.
Чем всё обернулось? Маме под пятьдесят, нервы ни к чёрту, здоровье пошатнулось. Ребёнок с тяжёлой формой аутизма, не говорит, с приступами агрессии. Прогнозы врачи дают самые неутешительные: лучше не станет, только сложнее. А Игнат? Тот самый сантехник с золотыми руками, узнав о диагнозе, сделал ноги. Сначала из квартиры, потом и из города. Испарился.

У мамы на этой почве — два срыва и больница. А Илья в это время — у меня. Мне пришлось бросить всё и стать нянькой.
Сейчас ему шесть. Я понимаю, он не виноват. Но он не даёт жить ни мне, ни ей. Из-за постоянного стресса и невозможности строить отношения от меня ушёл парень. Выслушал всё про Илью и вынес вердикт: 
—Я не хочу, чтобы ты родила такого же ребёнка. Это генетика, оно может передаться. И всё. Не стал даже слушать мои доводы. Просто ушёл.
Апофеозом стал разговор с мамой, когда она, едва выписавшись из больницы, заявила: 
—Ты обязана заботиться о нём всегда. Что бы ни случилось со мной. Он твой брат. У меня в глазах потемнело. 
—Даже не надейся, — холодно ответила я. — Если дело дойдёт до меня, я без раздумий оформлю его в специнтернат. Это единственный адекватный выход.
Она разрыдалась: 
—Нет! Ты не имеешь права! Он твой брат! Ты должна его любить! 
Капец, правда. Приехали. Мне уже тридцать. Вместо того чтобы с кем-то встречаться, думать о своей семье, я таскаюсь по врачам с мамой (у неё давление, сердце шалит) и с её сыном, который может часами орать так, что соседи стучат батареями. С работы меня еле отпустили на удалёнку, но я каждый день боюсь, что придет письмо: «Спасибо за сотрудничество, мы вас заменили».

А мама? Она меня в чём только не обвиняет! Говорит, я чёрствая, эгоистка, бессердечная тварь. А я разве просила её рожать? В последний раз Илья, когда был у меня, устроил такой погром, что пришлось вызывать МЧС — он заперся в ванной и пытался сорвать кран. Я выломала дверь, а он сидит и смеётся. Вся квартира под водой. Почему я должна за это расплачиваться?
Пиком стал её визит неделю назад. Стоят на пороге: она с измученным лицом, он — капризный и напряжённый. 
—Забери его на пару дней, я больше не могу, — просто сказала она. 
—Нет, — ответила я, не пуская их внутрь. — Я не могу. У меня своя жизнь. 
Она посмотрела на меня с такой ненавистью: 
—Дрянь ты. Холодная, бессердечная дрянь. Развернулась и ушла.
Вот уже неделю тишина. Она даже не поздравила меня с днём рождения. И знаете что? Я этому даже рада. Потому что эта тишина значит только одно — её пока ещё не прижало по-крупному. Но я живу в постоянном страхе. Каждый звонок в дверь, каждый звук в подъезде — сердце замирает. Вдруг это она? Снова стоит на пороге с Ильёй и своей разрушенной жизнью, которую я не просила у неё брать в долг.