– Это для снятия стресса, – объяснил муж, когда я узнала про его любовницу

Телефон на столе запищал, как побитый щенок. Андрей умчался на встречу, оставив его рядом с чашкой. Я машинально потянулась к гаджету, чтобы убрать его в ящик, и экран ожил. 

«Андрюша, я еще вся горю от вчерашнего. Твоя футболка пахнет тобой. Лика» 

Взгляд застыл. Вчера он вернулся затемно, бормоча что-то о затянувшемся «обсуждении тендера». Уткнулся в тарелку, потом в телефон, уснул, повернувшись ко мне спиной. 

Пальцы сами поползли к переписке. Пласт лжи открылся легко, без пароля. 

«Лика, вы сегодня на семинаре сводили меня с ума» 

«Это взаимно, Андрей Сергеевич. Ваша речь была… зажигательной» 

«Выпьем кофе после работы? Обсудим детали» 

«Только кофе?» 

«Какой вы оказывается… настоящий. Я под таким впечатлением» 

«С тобой я забываю, что я начальник. Я просто мужчина» 

А потом — вчерашнее: 

«Приезжаю. Оля улетела на симпозиум до пятницы» 

«Жду. Захвачу шампанское» 

Оля. То есть я. Интересно, где же я была вчера? Ах да, сидела здесь и готовила ему ужин. 

Внутри все застыло. Я двинулась в спальню, будто на автомате. Пятнадцать лет совместной жизни уместились в один чемодан. Это было удивительно мало. 

Складывала его вещи. Серый кардиган, который я вязала три зимы, а он носил его раз пять. Клетчатую рубашку — нашу первую совместную покупку. 

— Оль, а что это ты в последнее время такая тихая? Все в порядке? — это он спросил пару недель назад. 
А я, дура, думала, он наконец-то заметил мое существование. 

— Устала, — пробормотала я тогда. 

— Понятно. Кстати, у меня, возможно, вскоре будет симпозиум в Питере, дня на три. 

Симпозиум. Которого не было. Зато была Лика с шампанским. 

Чемодан встал у порога как немой укор. Я села в кресло и стала ждать. Главным вопросом было: когда он успел стать для меня чужим? 

В половине седьмого в замке щелкнул ключ. Андрей вошел, на лице блаженная усталость, и замер, увидев багаж. 

— Оль, что это? Собираешься куда? 

Голос его был спокоен, почти небрежен.

Я молча протянула телефон. Он глянул на экран. 

— Это просто ничего не значащий флирт! Снятие стресса! 

— А сообщение про то, что она ночует в твоей футболке — это что? 

— Оленька, ну пойми… Она молодая, восхищается мной, льстит… Это приятно. Я почувствовал себя живым. 

— А дома ты что, неживой? 

— Дома… дома все привычно. Ты всегда тут. 

Привычно. Как узор на обоях. Как скрип половицы. Как я. 

— Пятнадцать лет из-за какой-то дурочки? Ты с ума сошла! Не было ничего такого! Я тебе клянусь! 

— Ну да, вы просто пили шампанское и обсуждали тендеры. 

Он плюхнулся на диван. 

— Ладно, я все прекращу. Уволю ее, мы все забудем. 

— Поздно, Андрей. Забирай свои вещи и поезжай к ней. У нее, кажется, как раз освободилась твоя футболка. 

— Я никуда не поеду! Это мой дом! 

— Был. 

— Ты не имеешь права меня выгонять! 

— А ты имел право врать мне каждый день? Отличные у тебя права. 

Он ушел. Забрал чемодан и мою наивную веру в то, что привычка — это любовь. 

Прошло несколько дней тишины. Я привыкала к отсутствию звука футбола по телевизору. 

В субботу дверь затряслась от ударов. Я не спеша допивала свой эспрессо — крепкий, горький, как правда. 

— Ольга! Открой! Ключ не поворачивается! 

За дверью маячил его знакомый силуэт. 

— Я сменила замки. 

— Как сменила? Без моего ведома?! 

— А ты спрашивал моего ведома, когда завел любовницу? 

Он прислонился лбом к косяку. Вид был помятый, несчастный.

— Я все осознал. Лика — это ошибка. Она, вообще, перестала брать трубку, когда я сказал, что мы разводимся. 

— А что ты сказал? Что жена вернулась из несуществующей командировки? 

— Оль, давай начнем все сначала. Она меня выгнала! Оказывается, она думала, что я … 

— …не бросишь жену? Не повезло. 

Он что-то кричал еще, умолял, топал ногой по лестничной клетке. Но я уже не слушала. Жизнь с предателем – выше моих сил.