- А зачем она меня в нищете рожала? - сестра так хотела дать ребенку жизнь, а теперь племянница ненавидит свою мать

Моя сестра Тамара 20 лет назад родила дочь Эллу. Тогда мы все ее отговаривали, твердили, что нужно как-то на ноги встать, а не нищету плодить.

- Я хочу дать жизнь ребенку, - ответила тогда сестра. – И не надо меня отговаривать, потому что я на аборт все равно никогда не решусь. Лучше жить в бедности, чем брать грех на душу. От него потом не отмоешься.

Тамара не передумала, даже когда ее бросил ее молодой человек, который и был отцом ребенка. Она осталась одна в коммунальной квартире, где занимала крошечную комнату. У нее толком не было нормальной работы. Она без оформления работала в кафе барменом. Получала она копейки.

- Мы же помочь тебе ничем не сможем, - говорили мы Тамаре. – У нас самих не хватает ни на что денег.

Тогда у нашей семьи было тяжелое материальное положение. Я только школу окончила, поступила в институт. Благо, мне баллов на бюджет хватило, потому что платить за учебу мои родители не смогли бы.
Маме тогда урезали зарплату, папа тоже не знал, что будет дальше на работе. Была угроза того, что его вообще сократят. А трудоустроиться у нас в городе в его-то возрасте было невозможно.

После появления на свет Эллы у сестры в лучшую сторону ничего не изменилось. Она только еще глубже ушла в нищету. Если еще пеленки и одежду для ребенка родственники могли подкинуть, то на еду и коммуналку ей приходилось тратиться самой. Мы не каждый месяц могли дать ей даже небольшие суммы.
Когда Элла пошла в садик, сестра нашла какую-то работу, устроилась официально. Зарплату она получала регулярно, но все равно денег было мало. Племянница не видела новых вещей и игрушек. Ей все доставалось от кого-то.

Когда Элле было 5 лет, мама получила от бабушки в наследство квартиру. Там была всего одна комната, а ремонтом даже не пахло. Но все равно такое жилье могло стать спасением для Тамары.

- Прости, дочка, - говорила мне мама. - Но я Томе хочу оставить эту квартиру. Она ей нужнее. Ты и сама справишься. У тебя же так хорошо все получается.

Я не стала спорить. Для меня было очевидно то, что Тамаре жилье было нужнее. В ту квартиру сестра охотно переехала, стала обживаться там с дочкой.

Через какое-то время у меня наладилась личная жизнь. Я вышла замуж, родила ребенка. Потом у меня в карьере начался подъем. Я стала больше зарабатывать, могла позволить себе что-то такое, о чем раньше даже не мечтала. С жильем мы вопрос решили быстро.
У сестры же все было беспросветно. Можно сказать, что с годами ее ситуация стала еще хуже. И причина была уже не только в деньгах, точнее, она вытекала из их отсутствия.
Элла подрастала, начинала понимать, что у нее нет и половины из того, что есть у ее ровесников. И она за это выговаривала Тамаре.

- Ты бы зарабатывать сначала научилась, а потом уже плодилась! – кричала на Тамару Элла.

Даже мне было больно это слышать. Не представляю, каково было сестре. Да, денег у нее не было, но она любила дочь и делала для нее все, что было в ее силах.
Я пыталась помочь сестре, дарила Элле какие-то подарки на праздники, чтобы она не чувствовала себя обделенной. И это помогало как-то остановить поток претензий девочки.

Сейчас Элле исполнилось 20 лет. И она не поняла с годами, что Тамара для нее сделала, как она старалась для нее.
Конфликты у племянницы и сестры стали происходить ежедневно. И суть была одна и та же: Элла считала, что ее мама не имела морального права рожать, потому что у нее не было ничего за душой.

А на прошлой неделе племянница вообще ушла из дома. Об этом я узнала от Тамары, которая позвонила мне в слезах, чтобы рассказать обо всем.
Я решила встретиться с Эллой, поговорить. И племянница согласилась, пришла ко мне в гости. Я попыталась донести до нее то, что ее любят, что она была желанным ребенком.

- А зачем она меня в нищете рожала? - спрашивала Элла. – Если нет денег, то нечего детьми обзаводиться. Меня достало, что все меня тюкают! Думаешь, мне легко было, когда все мои одноклассницы модничали, а я в стороне сидела?

Пока что племянница не собирается домой. А Тамара места не находит себе. Я не знаю, как помирить близких мне людей. В целом правы в чем-то обе.