Я не собираюсь выходить замуж, потому что без мужа жить проще и лучше

Мама ставит передо мной чашку чая, как будто я все еще пятилетняя, которая не донесет ее до стола. Ее взгляд тяжелый, с укором. Знаю, сейчас опять будет этот разговор.  

— Аня, ты же понимаешь, я не вечно буду жить. Кто о тебе позаботится?  

Я аккуратно отодвигаю сахарницу. Она до сих пор не запомнила, что я не сладкое пью.  

— Я сама о себе позабочусь. Как последние десять лет.  

Она вздыхает, садится напротив.  

— Все подруги спрашивают, почему ты одна. Стыдно сказать, что ты...  

— Что я свободна? — прерываю я. — И счастлива.  

Она не верит. Не может. Потому что в ее мире женщина без мужа — как стул без ножки: существовать может, но неполноценно.  

Я не против брака. Против — иллюзии, что он решит все. Вспоминаю Веру из соседнего офиса: дважды разведена, получает алименты за двоих детей, а в перерывах рыдает в туалете из-за кредитов, которые брал ее последний «принц». Или тетя Ира, которая тридцать лет терпела дядю Васю, пока он не умер от цирроза. Теперь она повторяет: «Хоть сплю спокойно».  

— Посмотри на Дашу! — мама тычет пальцем в окно, где на лавочке соседка гуляет с коляской. — Родила в сорок, нашла мужчину!  

Даша «нашла» алкоголика, который живет на ее зарплату. Вчера видела, как она прятала кошелек в песочнице, пока он «гулял» с собакой.  

— Мама, — осторожно говорю я. — У меня есть квартира, работа, сбережения. Я путешествую, где хочу. Не спрашиваю разрешения купить диван или сменить работу. Не делю санузел с человеком, который не опускает сиденье.  

— Но ты же одинока!  

Одиночество — это когда тебя не слышат. А я слушаю себя. Впервые за долгие годы.  

После ужина звоню подруге Кате. Она на пятой минуте разговора кричит сыну: «Не лезь в розетку!», потом извиняется:  

— Извини, он без папы хулиганит. Сережа в командировке... опять.  

Сережа вечно в командировках. Или у мамы. Или «задержался». Катя знает, но боится проверить. Говорит: «Лучше иметь хоть кого-то».  

У меня есть «кто-то» — я сама. Вчера записалась на курсы испанского. На следующей неделе улетаю в Барселону — не нужно ни с кем согласовывать даты.  

На работе коллега Саша, новенький, приглашает на ужин. Красивый, умный, смешной. Раньше бы согласилась. Сейчас отказываю. Он удивлен:  

— Ты лесбиянка?  

— Нет. Просто мне хорошо.  

Он пожимает плечами, как будто я сказала, что земля плоская.  

Вечером принимаю ванну, слушая подкаст. Телефон вибрирует: сообщение от бывшего. «Скучаю. Ты все еще не замужем?» Отвечаю: «Нет». Блокирую номер.  

Мама права: никто не вечен. Но пока я жива, хочу просыпаться от будильника, а не от храпа. Выбирать обои без споров «цветочки против полосок». Тратить деньги на себя, а не на его алименты бывшей жене.  

Иногда, конечно, страшно. Когда ломается кран, а сантехник опаздывает. Когда в кино все пары держатся за руки. Но потом вспоминаю подруг, которые мечтают о тишине, и понимаю: мой страх — цена свободы.  

Сегодня утром мама прислала ссылку на сайт знакомств. Я проигнорировала. Потом купила билет в Токио. На обратном пути буду вспоминать не ссоры из-за чемодана, а запах сакуры. И тишину. Ту самую, которую они называют одиночеством.