Свекровь дала денег на покупку автомобиля, только муж мне об этом не сказал

Мы с Денисом, наконец-то, стали обладателями «железного коня». Правда, каждый месяц теперь придется отдавать банку приличный кусок зарплаты, но оно того стоило – не толкаться в переполненных автобусах, не мокнуть под дождем. 

Первые недели пролетели в восторженных поездках на работу, в супермаркет, просто «покататься». А потом началось. Свекровь вдруг активизировалась. 

— Анюта, милая, — раздавался ее голос в трубке в самый неудобный момент, — не подбросишь ли меня завтра на дачу? Погода хорошая, хочется проветриться. 

Я вежливо соглашалась. Разве можно отказать? Но просьбы участились: то лекарства купить в аптеке на другом конце города, то к подруге на юбилей. Моя «свобода» превращалась в личное такси для свекрови. Наконец, когда она в пятый раз за месяц попросилась на дачу в выходной, который мы планировали провести с Денисом вдвоем, терпение лопнуло. 

— Тамара Ивановна, — начала я, — вы же видите, мы только машину купили, кредит большой. Бензин сейчас… И выходные – единственное время, чтобы отдохнуть вдвоем. 

На другом конце провода повисла тяжелая пауза. Потом ее голос, обычно сладковатый, стал холодным и режущим. 

— Отдохнуть? А я, по-твоему, не устаю? Или ты думаешь, эта машина появилась у вас просто так? Я дала Денису на нее больше половины стоимости! Не жалко было для сына последние накопления. Так что уж вы-то могли бы проявить немного уважения и хоть иногда старуху подвезти. Неблагодарные! 

Больше половины стоимости? Денис ни слова не сказал! Мы брали кредит на всю сумму, ежемесячно отдавали деньги. В ушах гудело. 

— Я… я не знала, — прошептала я. 

— Вот как? — в голосе ее смешались удивление и злорадство. — Ну, тогда поговори с мужем, дорогая. Может, он тебе все объяснит. 

Она бросила трубку. Я смотрела на запотевшее окно, за которым стоял наш новенький, теперь казавшийся чужим, автомобиль. 

Я не звонила. Ждала, пока вернется с работы. Денис вошел с привычной улыбкой, но она мгновенно сошла с его лица, когда он увидел мое выражение. 

— Что случилось? — спросил он, делая шаг назад. 

— Твоя мать была сегодня очень откровенна, — начала я. — Оказывается, она дала тебе больше половины стоимости нашей машины. Почему я об этом не знаю? И почему мы взяли кредит на всю стоимость, если ты получил от нее такие деньги? 

Денис побледнел. Он отводил глаза. 

— Аня, подожди, я могу объяснить… — забормотал он. — Мама действительно дала… Но тогда как раз позвонил Сергей, мой друг с биржи, ты знаешь. Он сказал, что вот-вот взлетят акции одной компании, суперперспективные! Шанс удвоить, утроить вложения! Я подумал… — он сделал глоток воздуха, — подумал, что возьму мамины деньги, быстренько вложу, через пару месяцев выведу с прибылью, и тогда уже погасим часть кредита или купим что-то еще! А тебе не хотел говорить, чтобы не волновать, пока все не утрясется… 

Я слушала, и внутри росла холодная, всесокрушающая ярость. Не волновать? Он украл у нас возможность жить без кредитного ярма! Он рискнул деньгами матери, не спросив ни ее, ни меня! Он лгал. Постоянно. Каждый раз, когда мы садились считать платежи. 

— «Быстренько вложу»? — мой голос зазвучал металлически. — И где эти волшебные акции сейчас, Денис? Они уже «взлетели»? 

Он потупился. 

— Пока… пока не совсем. Рынок немного просел… Но это временно! Я уверен! 

— Я тоже кое в чем уверена, — перебила я его. — Завтра же ты идешь к своей матери. И возвращаешь ей каждую копейку. Все, что она тебе дала. Ты объяснишь ей, на что ты на самом деле потратил ее деньги. А еще… Теперь ты будешь платить за эту машину один. Полностью. Из своей зарплаты. Считай это платой за твой гениальный «инвестиционный план» и за ложь, которой ты кормил меня все это время. 

— Но Аня… как я один? Это же неподъемно! — в панике затараторил он. 

— Как-нибудь справишься, — пожала я плечами. — Продашь свои «суперперспективные» акции, подработаешь. А я… я теперь езжу на своей половине машины, оплаченной моей честностью и нашим общим, теперь уже прошлым, доверием. И возить твою мать я не буду. Ты сам обеспечишь ей такси, раз уж так любишь решать все втихаря. Разговор окончен. 

Я вышла из кухни, оставив его одного с грузом его обмана и холодным металлом кредитного договора, который теперь стал только его крестом. Он заплатит за все. До копейки.