– Семья — это не для таких, как ты! – сказала мне мать на прощание и оказалась права

Дверь захлопнулась, отрезав меня от скупого материнского тепла. Последние слова матери звенели в ушах: 

— Не забудь, Аня, рассчитывать можешь только на себя. Семья — это не для таких, как ты. 

Она даже не поцеловала меня на прощанье. Я шла к автобусу, сжимая ручку чемодана и глотая горький комок. Ее слова не были неожиданностью. Я всегда знала, что я — ошибка ее молодости, напоминание о человеке, который сбежал, едва узнав о беременности. Она осталась одна в нашем маленьком городке, где каждая сплетня была острее ножа. Она родила меня, но полюбить так и не смогла. Я была сытой, одетой, но бесконечно одинокой. 

Я ехала покорять Питер. В сумке лежал адрес — комната старой подруги матери, тети Лиды, согласившейся приютить меня за скромную плату. 

Петербург встретил меня серым небом и равнодушием. Конкурс в институты был запредельным. 

— А чего ты хотела? — спросила я себя вслух и выбрала то, что было проще всего — педагогический. 

Тетя Лида оказалась хрупкой, как птичка, женщиной с добрыми глазами. Она плакала, когда я собралась переезжать в общежитие, умоляла остаться. Я взвалила на себя всю домашнюю работу и каждый день готовила ей свою коронную картошку с тушенкой. Но я ушла. Потому что познакомилась с Сергеем. 

Он был с моего потока, и его внимание было для меня новым и опьяняющим. Это он помогал мне с сессией, мы пили кофе в буфете, и я впервые в жизни почувствовала, что я — не просто неуклюжая девочка с провинции, а женщина. Я переехала в общагу, чтобы быть ближе к нему. 

Однажды я вернулась раньше с пары и застала его в своей же комнате с моей соседкой Катей. Удар под дых. Мир пополам. Я не кричала, не плакала. Я молча развернулась и вышла. Назавтра Сергей перевелся в другую группу. Я осталась одна. 

После института настали лихие девяностые. Учителя были никому не нужны. Я снова постучалась в дверь к тете Лиде. Она открыла, и в ее глазах вспыхнула такая радость, будто я была ее родной дочерью, наконец-то вернувшейся домой. 

— Я снова буду готовить тебе картошку, — сказала я, и мы обе заплакали. 

Случайно на улице я увидела объявление: «В офис требуется повар». Почему бы и нет? Мой скромный кулинарный талант, отточенный на тете Лиде, стал моим спасением. Меня взяли. Платили копейки, но можно было бесплатно обедать и носить еду домой. 

В офисе я познакомилась с Максимом. Взрослым, серьезным мужчиной. Он ценил мой тихий нрав и мои пирожки. Казалось, я нашла то, чего была лишена всегда, — надежность. Мы даже начали строить планы. Я бредила своим углом, семьей, тем, чего у меня никогда не было. 

Однажды в офисе появилась элегантная дама. Она была женой Максима. Оказалось, у него была не просто жена, а целая жизнь, о которой я не подозревала: двое детей, дача, репутация примерного семьянина. Я была просто его скромным «увлечением». 

Я просто посмотрела на него с таким ледяным презрением, что он сам отвел глаза. На следующий день он уволился. А я осталась. С пустотой внутри. 

Прошли годы. Я стала Анной Дмитриевной, завхозом в той же фирме. Купила маленькую однушку. Тетя Лида умерла, завещав мне свою комнату. Я окончательно уверилась, что мать была права — мое одиночество было мне на роду написано. 

Как-то раз поздно вечером я услышала за стеной душераздирающие крики и детский плач. Дверь в соседнюю квартиру была не заперта. Я вошла и увидела молодую женщину, прижавшую к груди маленькую девочку, и разъяренного мужчину с ремнем в руках. Я не думала. Я просто шагнула между ними. 

— Вон, — сказала ему. — Немедленно. 

Он что-то пробурчал, но ушел. Я забрала соседку Катю и ее дочку Соню к себе. 

Мы подали заявление. Мужа лишили родительских прав. Катя с ребенком остались жить рядом. Я стала для Сони бабушкой Аней, бабушкой меня еще никто не звал.  

Вот и сейчас тихий вечер. Я вяжу на спицах, Соня сидит на ковре и пытается собрать домик из кубиков. 

— Баба Аня, — вдруг говорит она. — Помоги, пожалуйста. У меня не получается стена. 

Слово «баба» отзывается в сердце теплой, щемящей болью. Я опускаюсь на ковер рядом с ней. 

— Конечно, солнышко, помогу. Сейчас вместе сделаем. 

И мы строим этот хлипкий картонный домик. Строим дом, где тебя ждут, где тебя любят. Тот дом, который я искала всю жизнь. Оказывается, его не нужно заслуживать. Его можно просто построить своими руками. Для кого-то. И тем самым — для себя.