Попросила мужа отвезти домой урожай, собранный на даче, но он сделал по-своему

Солнце пекло нещадно, но я была довольна. Целый день проползала на коленях между грядок, а теперь несколько объемных пластиковых контейнеров, доверху наполненные рубиновой вишней, сладкой малиной и смородиной, стояли на кухне, источая пьянящий аромат лета. Мой урожай. Мой труд. Наша зимняя витаминная радость. 

Муж, Сергей, ковырялся в гараже с машиной. Я вытерла пот со лба и крикнула в распахнутое окно: 

— Сереж, урожай собрала! Завтра с утра отвези домой в морозилку. Ладно? 

Он показал из-под капота замасленную руку с большим пальцем вверх: 

— Договорились, шеф! Утром — так утром. 

Утром я проснулась позже него. На кухне – пустота. Контейнеров не было. Выглянула в окно – машины тоже нет. «Наверное, уже повез», – подумала я, пытаясь заглушить странное беспокойство. Но почему не разбудил? Почему не сказал? 

Он вернулся через пару часов. Лицо – довольное, даже слегка самодовольное. Я встретила его на пороге. 

— Ну что, все в морозилку поставил? 

Он потоптался на месте, избегая моего взгляда. 

— Ну… да. То есть… не совсем в морозилку. 

Мороз пробежал по спине. 

— Сергей. Где ягоды? 

Он вздохнул, как будто готовился к великому подвигу. 

— Отвез Юльке. Сестре. Ты же знаешь, у нее двое детей, мелкие, витамины нужны… У них и дачи-то своей нет. Я подумал… им нужнее. 

Тишина. Абсолютная, звенящая. Я слышала, как где-то далеко каркает ворона. И как внутри меня лопнула последняя ниточка терпения. Весь мой вчерашний труд под палящим солнцем, мечты о варенье и компотах… Все это он просто взял и отдал. Без спроса. Без единой мысли обо мне. 

— Нужнее? – мой голос прозвучал странно тихо и холодно. – Им нужнее? А мне? А нам? А кто их выращивал, Сергей? Кто поливал, обрезал? Кто вчера до темноты, пока спина не отваливалась, все это собирал? Не Юлька! Я! Я! 

Он попытался вставить слово: 

— Но Юля… 

— Нет «но»! – я перешла на крик, и меня уже не остановить. Год копившегося раздражения на его вечное «сестре нужнее» вырвалось наружу. – Ты хоть на секунду подумал, что мне это могло быть нужно? Что я планировала? Что это был мой труд и моя радость? Нет! Ты увидел ягоды, вспомнил про Юлькиных детей и понесся, как рыцарь на белом коне! А я? Я что, приложение к стиральной машине? Ты вообще представляешь, сколько это сил – вырастить такой урожай? Или думаешь, ягоды на кустах сами по себе растут, как грибы после дождя? 

Он отступил на шаг под натиском моей ярости. 

— Я же хотел как лучше… – пробормотал он жалко. 

— Как лучше?! – истеричный смешок вырвался у меня. – Как лучше – это спросить у жены, которая этот урожай вырастила! Как лучше – это привезти домой, а потом, может быть, вместе решить, что и сколько отвезти Юльке! Но не ВСЁ! Не отбирать у меня плоды моего труда и отдавать их, даже не поинтересовавшись моим мнением! Это не «как лучше», Сергей! Это неуважение! Полное и абсолютное! 

Я подошла к нему вплотную. Глаза горели. 

— Запомни раз и навсегда: так не делают! Ты не имеешь права распоряжаться результатом моего труда без моего согласия! Ни ягодами, ни чем-то другим! Понял? Если хочешь помочь сестре – помоги. Но не за мой счет! Не за счет того, что сделала я! Своими руками! Своим потом! 

Все его самодовольство испарилось без следа. 

— Прости… – выдавил он. – Я не подумал… 

— Вот именно! Не подумал! – перебила я. – А теперь будешь думать. Долго и упорно. И в следующий раз, прежде чем что-то раздавать, вспомнишь этот разговор. Потому что если повторится – поверь, следующий будет куда серьезнее. 

Гнев еще кипел в жилах, но к нему уже подмешивалась горькая обида. Не из-за ягод, в конце концов. А из-за того, что в его картине мира мои усилия, мои желания оказались настолько незначительными, что он мог так легко их перешагнуть. Но этот ягодный бунт был необходим. Как прививка. От глупости и бесчувственности. Надеюсь, привьется.