Племянница сломала кофемашину, а мама только защищает её, не думая о том, к чему это все приведет

Все началось с появления на свет Лики. Иногда у меня возникает ощущение, будто в сознании матери в тот миг щелкнул некий тумблер, и ее разум зациклился на единственном объекте обожания. 

Нас у матери двое. Я появилась на свет первой, а младшая сестра, Вера, – спустя целых восемь лет. Наше детство нельзя назвать беззаботным, однако мы всегда держались друг за друга. Нам просто не оставалось иного выбора. Когда мне исполнилось двенадцать, мы потеряли отца. С того дня жизнь превратилась в сплошную полосу преодолений для нашей матери. Мы с Верой видели, как ей тяжело, и изо всех сил старались быть опорой. Я провожала сестренку в первый класс, проверяла у нее домашние задания. Вместе мы управлялись по хозяйству, пока мать трудилась не покладая рук. Конфликтов между нами почти не возникало, царили взаимопонимание и привязанность. 

Теперь у каждой из нас своя жизнь. Я воспитываю сына-подростка, ему уже пятнадцать. У Веры же дочь, недавно отпраздновавшая девятилетие. И вот именно эта девочка стала для моей матери настоящим кумиром. Она готова положить к ее ногам все, что имеет. 

Год назад на день рождения я преподнесла маме стильную и дорогую сумку из натуральной кожи. Она давно о подобной мечтала. Каково же было мое удивление, когда спустя неделю я застала ее за странным занятием: она примеряла аксессуар на Лику, которая с интересом его разглядывала. 

— Бабушка, а мне очень идет! 

— Она еще маленькая, пойми. Ей так нравится эта вещица. А ты ведь сможешь подыскать мне что-нибудь другое. 

Я не смогла сдержать возмущения и четко дала понять, что если мой презент не пришелся ко двору, то я его верну. Подобная роскошь абсолютно неуместна для маленькой девочки. Наши финансы не безграничны, чтобы делать такие царские подарки без повода. 

В итоге мать стала носить сумку сама. Но стоило нам всем собраться вместе, как Лика тут же начинала ее отбирать, таскать по дому и даже брать с собой на прогулки. Через несколько месяцев дорогая вещь бесследно исчезла. Как выяснилось, племянница оставила ее в парке на скамейке. 

Пришлось купить маме простую и практичную модель. Я твердо заявила, что это все, что я могу себе позволить. Новая сумка не вызвала у Лики никакого энтузиазма, поэтому мама благополучно ей пользуется. 

А прошлой осенью мой супруг получил в качестве премии современную кофемашину. Поскольку у нас уже была аналогичная модель, мы решили отдать аппарат маме. Она обожает начинать утро с чашечки ароматного капучино. 

Она была в полном восторге. Каждый раз, когда я звонила, она с упоением рассказывала, как легко теперь готовить ее любимые напитки, хвалила удобство и богатый выбор функций. Казалось, этот прибор стал для нее источником бесконечной радости. 

Однако и его век оказался недолог. На робкие попытки выяснить, куда же подевалась кофемашина, мать отвечала скупым «Сломалась». Правду мне поведала Вера. Оказалось, Лика услышала что-то про «кофе на песке» и решила его приготовить. Она засыпала в хрупкий механизм песок, залила его соком, а когда все перестало работать, попыталась самостоятельно вымыть внутренности под струей воды. 

Теперь у мамы снова простая турка. И это далеко не единственная утрата. В доме будто поселился маленький ураган. Книги с порванными страницами, испорченная косметика, поцарапанная мебель — все это следы пребывания моей племянницы. 

— Как ты можешь спокойно на это смотреть? — не выдерживаю я. 

— Не придирайся к мелочам. Она всего лишь дитя, ей свойственно баловаться. 

Но этому «дитя» уже девять! А моему сыну в ее годы уже не прощались и малейшие промахи. В наших с Верой детских шалостях не было и доли такой вседозволенности. 

Я ломаю голову, пытаясь найти логику. Почему именно эта девочка удостоилась такого исключительного положения? Неужели причина лишь в том, что она поздняя и, возможно, последняя внучка?